Ингвар Хольгерсон: Знак ворона

- Кто и куда?

Вся гоп-армия замялась, только бурчали что-то невнятное, и Дэниелу пришлось выехать вперед.

- Сборный отряд, отступаем из-под Кариссы.

Сотник скользнул по Дэну тяжелым взглядом.

- А ты кто?

- Дэн, наемник из людей Эда де Барна.

- Значит так, наемник, въезд в город закрыт, веди своих вон туда.

Сотник махнул кольчужной рукавицей в сторону костров.

- Там таких уже много набралось. Утром доложишься кому-нибудь из лагерных командиров.

Один из бедолажного воинства, сын торговца сукном, не выдержал:

- Как же так, сударь, я ведь здесь и живу, на Каменной улице, второй дом от площади.

Сотник ничего не сказал. Он просто слегка опустил кончик копья, потом повернулся к Дэниелу.

- Заткни щенка и веди людей. И быстро.

Дэниел понял, что дешевле будет последовать совету, и развернул коня.

Лагерь раскинулся где-то в полулиге от городских стен и напоминал собой какой-то бродячий табор. Для жилья здесь приспособлены были и какие-о обозные телеги с болтающейся мешковиной, и настоящие шатры, и просто навесы, под которыми спали вповалку. По всему лагерю горело побольше десятка больших и маленьких костров, от которых доносились голоса. Дэниел различил здесь пьяные вопли, перебранки, чье-то самозабвенное пение... Воняло около становища так, как не воняет даже в хлеву. "Вот свиньи!" - подумал Дэниел про себя. - "Даже выгребные ямы вырыть не удосужились." Он спрыгнул с коня, намотал повод на руку, но, прежде, чем уходить, обернулся к новым приятелям.

- Вот что, парни, до Саргола я вас довел, а отсюда уж все дороги открыты. Так что теперь у меня свои дела, а у вас свои. Мне этот лагерь не нравится, так что начальство ваше изображать вовсе не собираюсь, и вам здесь задерживаться не советую.

- А вы куда же? - растерянно спросил один из неудачливых искателей счастья.

- Своих встречу, поговорю, да и посмотрю. А потом, наверное, в Тааль подамся. Место там хлебное, и нашего брата любят. А вы бы по домам расходились, так оно лучше выйдет.

И, оставив своих спутников в замешательстве, Дэниел уверенным шагом отправился в лагерь, ведя коня в поводу. Проходя между костров, он внимательно оглядывал сидящих. В большинстве своем были это такие же бедолаги, потерявшие своих командиров и просто боявшиеся податься до дому. Воинской дисциплиной здесь, естественно, и не пахло. Один раз Дэниелу заступил дорогу пьяный бородач с ножом в руке, который прогнусил что-то вроде: "С чего это к нам бла-а-родный пожаловал?" просто смахнул его с дороги, ударив в лицо окованой перчаткой, и двинулся дальше. Породистый конь брезгливо попятился в сторону, дергая повод, чтобы не переступать через распростертое тело. костра раздался вой и непечатная ругань.

- Слышь, Гуги, тут кто-то лихой Карлу нашему по морде дал! Дай-ка, я его сейчас дубиной!..

Дэниел так же молча обнажил меч и продемонстрировал его честной ком-пании. Пыл у той явно поубавился. Но двое или трое все ж таки двинулись навстречу, непотребно ругаясь. Однако драке состояться было не суждено. Рослый человек в хорошей кольчуге встал рядом с Дэниелом и сказал:

- Вы что, не помните, что наш лейтенант любому драчуну обещал задницу на голову натянуть? Распоясались, сучье племя!

А после обратился к Дэниелу:

- Пошли к нашему огню. Там люди военные собрались, не этот сброд.

Дэниел убрал меч в ножны и кивнул.

Вскоре они вышли к одному из самых больших костров лагеря, имевшему, к тому же, наиболее приличный вид. Да и собрались вокруг него не деревенские мужики и не разбойники, а действительно профессиональные солдаты. Это было заметно по всему: по речи, по выправке, по оружию. У Дэниела мелькнула мысль: "А вдруг здесь кого-нибудь из "своих" найду? Ведь эти самые Свободные воины обычно наемниками-то и прикидываются." Однако, никого, отмеченного каким-нибудь традиционным знаком, в поле зрения не было. Тогда Дэниел привязал лошадь к оглобле телеги и присел к костру. Сосед предложил ему кусок сыра и хлеб, и Дэниел принял еду с благодарностью. Когда же ему дали отхлебнуть из кувшина терпкого дешевого вина, он и вовсе почувствовал себя как дома.

Не успел он насытиться, как угощавший его сосед, нескладный рыжеволосый парень с веснушками на лице, которому на первый взгляд нельзя было дать больше семнадцати лет, спросил:

- Из-под Кариссы?

- Из-под нее, - кивнул Дэн.

- А у кого был?

- У Эда-Смутьяна. Который сеньор де Барн.

- Свинья этот ваш де Барн, - нетрезво откликнулись с противоположной стороны костра. - Ни хрена денег платить не желает!