Саймон Хоук - Бэтмэн - по следу Спектра

Секунду-другую он стоял в полной растерянности, озираясь по сторонам, а потом резко задрал голову вверх. Его же собственный плащ лавиной обрушился на голову Сато - Бэтмэн сбросил его с потолка. Пара нунчаков пролетела через весь зал и с грохотом опустилась в дальнем углу чердака. Бэтмэн спрыгнул с потолка на татами. Приземлившись, он перекатился через голову и вскочил на ноги, метнув одновременно четыре тонких дротика. Маленькие снаряды один за другим разлетелись в стороны, наткнувшись на непробиваемый щит вращающихся нунчаков Сенсэя.

То, что происходило в школе Сато, не было обыкновенным спаррингом, и если бы кто-нибудь из учеников мог это видеть, у него бы перехватило дыхание от изумления. Два великих мастера старались изо всех сил, испытывая себя на пределе своих возможностей. Только абсолютно уверенные в искусстве и реакции друг друга соперники, могли отважиться на такую необузданную схватку. Малейшая ошибка любого из них могла закончиться пожизненной инвалидностью или даже смертью, но каждый знал возможности и доверял боевому искусству противника. Только таким образом эти двое, в совершенстве овладевшие боевыми искусствами, могли подвергнуть истинным испытаниям свое мастерство. В мире было всего несколько человек, достигших такого уровня. Это была непостижимо стремительная, жестокая и каждую секунду граничащая со смертью форма тренировки, которая определяла подлинную природу отношений учителя и ученика. В этой смертельной поэзии молниеносных движений они находили счастье и свободу. Они наслаждались своим мастерством, вступая в неистовый спарринг, за который любой кинопродюсер заплатил бы целое состояние. Но каждый бой был только для них двоих. Если бы кто-нибудь заснял их борьбу на пленку, все равно ни один зритель не поверил бы в подлинность сцены, он был бы убежден, что это всего лишь замедленная съемка и специальные эффекты. Наконец Сато воскликнул: "Хватит!"

Оба стояли, тяжело дыша, почти в полном изнеможении. Бэтмэн поклонился. Сато ответил легким поклоном.

- Не... плохо... для... пожилого человека, - с улыбкой заметил Бэтмэн, пытаясь овладеть дыханием.

- Будь я моложе... вы бы... быстро уразумели... как опасно быть... таким наглым.

- А все-таки... сколько вам... лет? - спросил Бэтмэн.

- Я уже достаточно стар, чтобы сидеть на пенсии, - ответил Сато, - но по-прежнему молод, чтобы быть вам достойным соперником.

- Это верно, - признался Бэтмэн. Он покачал головой, как всегда удивленный искусством и выносливостью старика. - Каким бы непобедимым борцом со злом могли бы вы стать!

- В другое время... и в другом месте, - сказал Сато, - впрочем, и в другой жизни, - закончил он с жестом разочарования. - Я становлюсь старым и медлительным.

- Ну, не настолько, чтобы я это заметил, - ответил Бэтмэн.

Он снова поклонился.

- Спасибо, Сенсэй.

- Спасибо вам, друг мой.

Два мастера подошли друг к другу и обнялись.

- Пойдемте, - сказал Сато, когда они оборвали объятия, - выпьем еще по чашечке чая. Такая работа нагоняет жажду.

Он похлопал Бэтмэна по плечу, повернулся и пошел к низкому столику с чашками и чайником.

- Может быть, - сказал Сато, - вы останетесь и позавтракаете вместе со мной? Я буду рад хорошей компании.

Не получив ответа, он обернулся, но в зале уже никого не было. Он быстро посмотрел по сторонам и с шумом выдохнул воздух.

- Похоже, он уже начал совершенствоваться, - пробормотал Сато.

Для комиссара Гордона день начался из рук вон плохо и неуклонно становился все хуже и хуже. Ранним утром двое офицеров на патрульной машине наткнулись на два скрюченных тела в "седане" старой модели с государственными номерами. Убитыми были агенты ФБР из команды Чэмберса. Оба были застрелены в затылок через заднее стекло машины из какого-то страшного оружия, превратившего их черепа в жуткое месиво. Чуть позже под шоссейной эстакадой обнаружили третье тело. Это была молодая, хорошо одетая женщина. Ее тоже застрелили в голову, в левый висок. Лаборатория еще не прислала отчет баллистической экспертизы, между тем была найдена только одна из пуль. Она насквозь прошила голову Джернигана и, отклонившись от первоначального направления, глубоко вошла в приборную доску. Другая, та, что унесла жизнь Палмера, вылетела через лобовое стекло; а последняя, прикончившая третью жертву, прошла от виска до виска и исчезла в неизвестном направлении.

Чэмберс опять забыл постучаться перед тем как, пошатываясь, ввалился в кабинет Гордона вскоре после десяти часов утра; но, учитывая обстоятельства, Гордон решил не заострять на этом внимание.