Роберт Хайнлайн: Реквием

— Н-н-ну, нет, только не это.

— Тогда иди и подготовь все к отлету. Я готов.

На другое утро на ранчо въехал джип и остановился перед домом. Из него вылез крепко скроенный человек с твердым, но добрым лицом. Макинтайр пошел ему навстречу.

— Вы — Джеймс Макинтайр? — спросил человек.

— Ну и что из этого?

— Я помощник здешнего шерифа. У меня ордер на ваш арест.

— За какие грехи?

— Заговор с целью нарушения закона о здоровье космонавтов и пассажиров.

К ним подошел Чарли.

— В чем дело, Мак?

За Макинтайра ответил помощник шерифа.

— Вы, должно быть, Чарльз Каммингс. Ордер распространяется и на вас. Кроме того, я должен забрать отсюда человека по имени Гарриман и опечатать ваш космический корабль.

— У нас нет космического корабля.

— А что у вас в этом ангаре?

— Стратояхта.

— Да ну? Тогда, за неимением космического корабля, я опечатаю ее. Где Гарриман?

— Вон там, — Чарли любезно указал направо, не обращая внимания на гримасу Макинтайра.

Помощник шерифа повернул голову. Чарли ударил его ребром ладони по сонной артерии, и тот рухнул на землю. Чарли постоял над ним, пощупал сустав пальца и поморщился.

— Черт побери, именно этот палец я сломал, играя в бейсбол. И всегда-то я цепляюсь им за что-нибудь.

— Отнеси шефа в кабину, — оборвал его Мак, — и пристегни к койке.

— Будет сделано, шкипер.

Они тягачом вывели корабль и отыскали в пустыне ровную площадку для старта. Потом забрались в ракету. В правый иллюминатор Макинтайр увидел помощника шерифа. Тот выглядел неутешительно.

Макинтайр застегнул ремни и запросил в переговорную трубку:

— Все в порядке, Чарли?

— Все в порядке, шкипер, — отозвался Чарли из машинного отделения, — но стартовать нам нельзя. У корабля нет имени!

— А у нас сейчас нет времени на предрассудки.

— Назовем его «ЛУНАТИК», — донесся слабый голос Гарримана. — Это единственное подходящее имя.

Макинтайр откинулся в кресле, повернул два тумблера, потом еще три, и «ЛУНАТИК» взлетел.

— Как вы себя чувствуете, шеф? — Чарли озабоченно склонился над стариком.

Гарриман разлепил губы и выдавил:

— Хорошо, сынок. Лучше некуда.

— Перегрузки кончились, и теперь все будет хорошо. Я ослаблю ремни, чтобы вы могли поворачиваться. Думаю, вам не следует вставать.

Чарли дернул пряжку. Гарриман так и не мог подавить стон.

— Что с вами, шеф?

— Ничего, правда, ничего. Что-то кольнуло в боку.

Чарли легонько ощупал бок Гарримана и проверил пульс.

— Не пытайтесь меня дурачить, шеф. К сожалению, мы ничем не сможем помочь вам, пока не сядем.

— Чарли…

— Да, шеф?

— Могу я посмотреть в иллюминатор? Мне хотелось бы увидеть Землю.

— Сейчас не на что смотреть, ее загораживает корабль. Когда мы повернемся, я помогу вам, а пока выпейте снотворного. Когда подойдет время — разбужу.

— Нет!

— Почему?

— Я должен все видеть.

— Как пожелаете, шеф.

Чарли, словно обезьяна, вскарабкался к носу корабля и присел на подлокотник пилотского кресла. Макинтайр вопрошающе глянул на него.

— Ну, он, конечно, жив, — сказал Чарли, — только в чертовски плохом состоянии.

— Насколько плохом?

— Сломана, по меньшей мере, пара ребер. Я не знаю, что еще. Я не уверен, перенесет ли он посадку, Мак. Сердце у него бьется так, что становится страшно.

— Он перенесет, Чарли. Он крепкий человек.

— Крепкий? Да он хрупкий, как канарейка.

— Я не это имел в виду. Он крепкий внутри, понимаешь?

— Как бы то ни было, ты должен сесть гак, чтобы на борту и пылинка не шелохнулась.

— Сяду. Я сделаю полный оборот вокруг Луны и совершу посадку по инвалюте. Но тогда нам не хватит горючего.

Когда они вышли на свободную орбиту, Макинтайр развернул корабль, и Чарли отнес койку Гарримана к иллюминатору. Макинтайр держал корабль поперек трассы полета так, чтобы хвостовая часть была направлена на Солнце. Корректировочные двигатели раскручивали корабль, создавая слабую искусственную гравитацию. Выход на трассу и невесомость обычно сопровождались тошнотой, а Макинтайр хотел, насколько возможно, уберечь Гарримана от неудобств.

Но Гарриману было плевать на тошноту.

Все было так, как он представлял себе это все долгие годы. Луна величественно плыла в иллюминаторах, еще яснее были видны ее знакомые черты. Когда корабль поворачивался, была видна Земля. Теперь она выглядела так, как с нее самой видна Луна, только была ярче и прекраснее, чем серебряная планета. Солнце скрывалось за берегом Атлантического океана, терминатор пересекал Северную Америку, Кубу, восточный берег Южной Америки. Он наслаждался бархатной синевой Тихого океана, разглядывал зеленые и коричневые пятна континентов, удивлялся крахмальной белизне полярных шапок. Канада и северные штаты были укрыты облаками, которые плотной массой двигались поперек материка. Удивительно: они были белее и ярче полярных шапок.