Светлана Ягупова - Феникс

Брат Василий выглядел старше тебя из-за длинных волос и бакенбардов, переходящих в аккуратную бородку, а оказался твоим однолеткой. Поначалу беседа не клеилась, и Василий насмешливо поглядывал на нас. Вероятно, он был из традиционно поповской семьи, что отпечаталось на его холеном, полном достоинства лице. Стало вдруг неловко за тебя, не знающего к чему приступить, и я бесхитростно брякнула:

- Нас интересует, как вы докажете существование бога.

Василий улыбнулся мне, точно ребенку.

- А разве есть доказательство его отсутствия? - сказал он.

- Не то, Ирма, не то, - поморщился ты и наконец сформулировал вопрос: Признайтесь, вы же верите совсем не в того, с нимбом над головой?

- Конечно. Я верю в некий космический разум, более развитой, чем человеческий.

- Да, для его улавливания сконструированы радиолокаторы и радиотелескопы, заброшены в космос пластинки из анодированного золота с зашифрованной информацией о Земле. За семнадцать миллиардов лет после Большого взрыва у Вселенной наверняка было время создать цивилизацию более высокую, чем наша. А может, мы живем в электроне или в иной элементарной частице. Но это не означает, что мы должны бить поклоны чему-то неведомому, составной частью чего, быть может, являемся. Скорей всего, о нас и не догадываются, как мы не догадываемся о мирах, которые, возможно, у нас под ногтями.

- Однако и вовсе низвели человека. Явный перегиб. Нет, он не микроб, и ему нужна сильная рука. А без обрядов, традиций он, пожалуй, перестанет ощущать ее, даже если и уверует в ее существование.

- Но уже давно появились люди без рабской психологии.

- Вы имеете в виду таких, как вы? - усмехнулся брат Василий.

- Хотя бы.

- Тогда почему многие из вас с интересом и надеждой все же смотрят в небо?

- Вовсе не из желания обрести хозяина. Нами движет жажда познания истины.

- Здесь-то мы и сходимся с вами.

- А по-моему, наоборот, - возмутился ты, и мне понравилось, с каким пылом продолжал: - Именно здесь наши пути-дорожки разбегаются. Вы признаёте нечто высшее априори, без доказательств, и тем самым выдаете догматичность своей организации. На каком-то этапе человечеству, возможно, и было необходимо это учреждение, как ему нужно еще государство. Даже если бы человек и впрямь был создан "по образу и подобию", не унижал бы он само божество, ставя на первое место страх перед ним, не осознавая себя его частицей и, следовательно, достойным уважения?

- Кто вам сказал, что в основе религии страх?

- А разве история не подтверждает этого?

- В основе истинной религии не страх, а вера. Надеюсь, вы не будете отрицать, что мировая культура взросла на библейской и евангельской нравственности?

- Эта нравственность - плод человеческого разума, поисков и заблуждений людей, а не высшей силы. Ничего, со временем наука станет по-настоящему крылатой и нам откроется такое волшебство материи, что дух захватит, а евангельские чудеса покажутся наивными сказками.

- Порой мне кажется, - задумчиво сказал брат Василий, - что и вы, и мы без толку размахиваем картонными мечами.

- А вы хотели бы картон превратить в сталь?

- Господь с вами, я не о том. Вчера мне попалась на Дерибасовской вот эта книжонка. Называется "Миражи вечной жизни".

- Я уже успел прочесть ее, - сказал ты, недовольно морщась. - Книги подобного рода не дают ничего уму и" сердцу ни верующего, ни атеиста. Даже наоборот. То, что мучило лучших людей всех времен, здесь беззастенчиво предано в руки догматиков.

- Вы имеете в виду мечту о бессмертии?

- Да. Ее нельзя путать с верой в загробную жизнь.

- На ваш взгляд, мечта о бессмертии осуществима?

- В какой-то мере. Возможно, быть бессмертным скучновато, но прожить свой жизненный срок во всей полноте до появления инстинкта смерти, чтобы умереть безболезненно, с ощущением прожитой жизни, как выполненного долга перед людьми и собой - это высокая идея человечества. Она же тянет за собой и высочайшую нравственность. Люди совершенного общества не смогут быть счастливы, осознавая, что фундамент их счастья - миллиарды безвременно оборванных жизней. Следовательно, их наука, искусство будут вдохновляться делом оживления прошлых поколений. Когда- нибудь это и объединит всех людей. Преступно отдавать такую мечту в руки разных сектантов и фанатиков, как делает автор этой книги.

В ту минуту я была рада за тебя. И подумала: медики - вот кто со временем станет центральной фигурой общества. И, конечно, учителя, дающие здоровье духовное.