Челси Ярбро - Отель 'Трансильвания'

Она потянулась за шоколадом. Дверь столовой приотворилась и вновь закрылась, впустив лакея, бесшумно занявшего свой пост.

Мадлен поняла, что разговор окончен, но ее любопытство полностью не унялось.

- Зачем вы рассказали мне об этих мужчинах, мадам?

Графиня подняла бровь.

- Вчера ты танцевала с Бельфоном, и мне не хотелось бы, чтобы этому знакомству придавалось слишком большое значение.

- Он... он разве один из тех?..- недоверчиво спросила Мадлен. Маленький нож, звякнув, упал на тарелку.

- Поговаривают. И компания, в какой он вращается, имеет дурную славу.

Графиня допила шоколад, протянула руку к вазе с фруктами и взяла апельсин.

- В глазах твоего отца Бельфон не будет желательным женихом, даже если вознамерится сделать тебе предложение. Он слишком близок к Боврэ и его кругу.

- К Боврэ? - Мадлен задумчиво положила в рот кусочек немилосердно искромсанного ею плода.- Это тот старичок в смехотворном камзоле? Дядюшка барона де Ле Радо?

- Ты виделась с Ле Радо? - быстро спросила Клодия.- Когда же?

- Когда вы ушли в соседнюю залу посмотреть на игру. Де Бельфон нас представил, и я танцевала с ним. Он премило танцует.

- Так ты познакомилась и с Боврэ?

Случилось то, чего не должно было произойти, осознала графиня. Но как же все это вышло? Она ведь дала брату слово держать Мадлен в отдалении от Боврэ.

Девушка почувствовала, что ее наставница чем-то расстроена.

- Нет, мадам. Де Ле Радо лишь показал мне своего дядюшку издалека. Он пояснил, что того не было в Париже семь лет, и поэтому его костюм так старомоден.

Графиня нетерпеливо притопнула ногой.

- Полэн,- вскричала она.- Долго ли нам еще ждать? Сейчас же сходите и посмотрите, готов ли чай для моей племянницы, и если готов, принесите его.

Кивком отпустив лакея, дама обратилась к Мадлен.

- Не хочу говорить об этом в присутствии слуг. Ты должна держаться подальше от Боврэ, дорогая. Понимаешь, как можно дальше. Он злейший враг твоего отца. Сам старикашка, возможно, и полный дурак, но он закадычный друг некоего Сен-Себастьяна, а худшего знакомства для вашего дома себе и представить нельзя.

Мадлен широко раскрыла глаза.

- Но я не понимаю..

- Много лет назад,- продолжала графиня,- еще до твоего рождения, разразился ужасный скандал. Его быстро замяли, поскольку в нем были замешаны высокопоставленные особы. Но в то время мы все были просто в ужасе. Этот скандал и заставил отца твоего покинуть Париж.

- Так я и знала!

Мадлен подалась вперед. Шелковые ленты на груди девушки затрепетали, корсаж внезапно показался ей слишком тугим.

- Я подозревала, что батюшка говорит мне не все! Он всегда оправдывал свой отъезд из столицы усталостью и нежеланием вести светскую жизнь, но, глядя на его постоянную опечаленность, в это трудно было поверить.

Графиня вздохнула. Видно было, что разговор с дочерью брата дается ей не без труда,

- Ты, разумеется, слышала о любовнице прежнего короля - мадам де Монтеспан1? Ее некогда обвиняли в связи с ведьмами и отравительницами. Правда, расследования ничего не дали, но именно в то время по Парижу и поползли слухи о черных мессах, спаси нас Господь! - Она перекрестилась.- В конце концов Монтеспан вышла из милости у короля, а со временем, говорят, сделалась чрезвычайно набожной. Но нечистые служения продолжались, и след привел к Сен-Себастьяну с Боврэ, а от них и к десятку знатных юнцов. Мой брат, твой будущий батюшка, также оказался к этому как-то примешан, но он спешно покинул двор и потому его тревожить не стали...

Вошел лакей, и графиня умолкла.

- Чай, мадам,- объявил Полэн, ставя на стол английский фаянсовый чайник.- Мадемуазель будет пить его с молоком? - спросил он тоном, ясно показывавшим, насколько не по душе ему этот иностранный обычай.

- Китайский чай пьется без молока,- высокомерно произнесла девушка.Тем не менее благодарю вас.

Полэн поклонился и вернулся к двери.

Мадлен не понадобилось много времени, чтобы смириться с неприятными новостями. Когда она снова заговорила, в ее голосе не было ни огорчения, ни тревоги.

- Слухи всегда только слухи, мадам. Но теперь я понимаю, почему мое поведение не должно подавать к ним ни малейшего повода.

- Вот и умница,- сказала графиня. Ее симпатия к племяннице все возрастала. Несмотря на свою юность и провинциальное воспитание, та вовсе не казалась ни глупенькой, ни наивной.- Я знала, что ты все поймешь.

Мадлен с аппетитом накинулась на пирожок с лимоном и, расправившись с ним, взялась за второй. Когда и с тем было покончено, она спокойно произнесла: