Александр Глазунов - Пятиконечные из созвездия Лиры

У костра, завернувшись в тулуп, спал Игорь, Володя пил чай.

— Восход проспал, значит, много потерял, — это была его первая реплика. — Когда из-за моря встает солнце — это что-то необыкновенное… Мог бы и разбудить, подумал я и тоже решил попить чайку, однако в этот момент из палатки вылез Виктор и сказал, что надо сходить за цветами — у Вии сегодня день рождения.

— Отцвели уж цветочки, — недовольно буркнул я, отставляя кружку с чаем.

— Ну, что есть… Игорь, ты тоже сходи.

Минут через двадцать с букетом в руках я уже подходил к костру.

Кроме того, мы с Игорем преподнесли ей наш подарок — кусок японской сети цвета моря. Этим дело не ограничилось. Едва я поднял фотоаппарат, чтобы сделать редкий кадр — именинница с полевыми цветами и сетью на берегу моря, — как уже в объектив увидел у нее в руках коробку конфет «Ассорти» и банку растворимого кофе. У меня руки опустились.

В это время с вершины берегового обрыва раздался зычный голос Валеры, который поторопил нас — пора было отправляться в путь.

Все засуетились, начали собирать вещи, складывать палатки, кто-то побежал с ведром к морю залить костер. Лишь Неля сидела задумавшись, словно ее это не касалось.

Она смотрела на море, и как будто за что-то благодарила его — может, за оставленный в душе неизгладимый след, за минуты приобщения к неведомому, которое вдруг начало приоткрываться перед нами.

Мне вспомнилось, как в первый вечер она тоже долго смотрела на море. Я стоял неподалеку и с удивлением глядел на ее взволнованное лицо.

Неля рассеянно посмотрела на меня и тихо сказала:

— Это моя стихия, моя энергетика, я ощущаю ее каждой клеточкой тела.

Сейчас у нее было похожее выражение лица, только с небольшой печалинкой. По-моему, она не слышала ни голосов, ни шума… Лишь когда кто-то позвал ее, весело заметив, что экспедиция закончена, пора возвращаться, она словно бы очнулась. Обернувшись, громко объявила.

— Конец? Нет, это только начало…

Каждый из нас позже поймет, что это означало.

Черным проем окна заметно посерел — за ним уже вставал тусклый зимний рассвет.

Линда могла быть довольна, получилось именно так, как она хотела. Однако все чаще и длительней становились паузы в разговоре, да и голова уже работала как-то заторможенно. И не только от бессонной ночи — куда больше удручало состояние какой-то неудовлетворенности, недоговоренности. Крепкий чай, кофе уже не помогали…

Впереди маячил день, но у меня было такое ощущение, будто эта ночь мрачных раздумий все еще продолжается.

Что же дальше?

Рукопись книги лежала незаконченной, и как к ней подступиться я не знал. Легче всего заявить — не идет, нет вдохновения… Ну, не реализовался замысел — это же не смертельно, переживем. Такое часто случается с творческими людьми. Можно и так… если обманывать себя и других, но я-то знаю, что это не так.

— Вия, как быть с книгой? Спроси, что ОНИ думают по этому поводу?

Она вздохнула и взяла рамку.

— ОНИ тоже не уверены, что книга будет написана, — без всякого выражения сказала она. — Подожди, я спрошу более могущественного представителя. Посмотрим, что ОН скажет…

Я смотрел в окно на сероватый снег, тусклое утро погрузило меня в невеселые размышления.

Выходит, первый шаг, который мы сделали, отправившись на Камчатку, останется последним?

Я чувствовал себя так, словно шагнул на мост через бурлящую реку — меня тянуло на другой, солнечный берег, — и вдруг замер, неожиданно застигнутый обволакивающим, лишающим сил, плотным туманом. Я не мог сделать ни единого движения — разве что вернуться, отступить перед непроглядной завесой или раствориться в ней и исчезнуть.

Представившаяся картина была настолько реальной, что я невольно улыбнулся — что только не приходит в голову!

Вдруг я понял, что ОНИ ответят сейчас. Это не было озарением. Я вспомнил и «Агни Йогу», и «Розу Мира», и работы Елены Блаватской…

В моей памяти начали возникать отдельные страницы — избранные места — разом в сознании «прокрутилась» и наша экспедиция. Все как-то спрессовалось, ожило…

Сократ, Платон, Пифагор, Шри Ауробиндо, Елена и Николай Рерихи, тысячи и тысячи других, кто слышал Голос, внимал и следовал ему, впитывая и выплескивая «божественное» или «сверхразумное», — преследовали единственную цель: донести до людей истину. Ее прекрасно сформулировал Шри Ауробиндо.

«Мы хотим низвести сюда суперразум как новое качество и свойство. Как разум есть в настоящее время перманентное свойство сознания в человеке, точно так же мы хотим создать расу, в которой перманентным свойством сознания станет суперразум».