Михаил Ишков - Заповедник архонтов

— Что, манит? — раздался голос за спиной.

Я повернулся, вытянулся по стойке «смирно». В комнате находился гарцук, за его широкой спиной, за обширными одеяниями, напоминавшими наряд араба-бедуина, хоронился начальник канцелярии. Он же считался помощником губернатора материка. Этот был в заталенном рабочем халате с большим вырезом на груди. На голове головной убор, напоминающий пилотку — та же форма пирожком, та же посадка набекрень, на лобной части кокарда — рисунок разобрать невозможно.

— В той стороне мои горы, — ответил я.

— Твои горы в противоположной стороне, — усмехнулся начальник Дираха, — и ты знаешь об этом.

— Никак нет, ваша милость не знаю.

— Не лги. Ты умеешь ориентироваться по звездам, по Даурису и Таврису. Зачем ты так часто смотришь на небо, старик? Что надеешься узреть?

Я поднял глаза к потолку.

— Ковчег, ваша милость. Хотелось бы первым увидеть ковчег…

— Неужто? И не называй меня «ваша милость», зови просто «гарцук». У нас, на Хорде, запросто, без всякого чинопочитания, но это так, к слову… Однако вернемся к ковчегу. Простой смертный не вправе требовать, чтобы ему воочию предъявили незаконченный замысел славных. Разве ты, старик, способен оценить проект, если не разбираешься в чертежах, если ты их никогда не видал? Разве твой разум способен объять все детали осуществляемой мечты? Разве у тебя достанет грамоты, чтобы вникнуть в его конструкцию, привести в действие, направить в нужное место?

— Нет, ваша милость…

— Я уже предупреждал, называй меня «гарцук». Я не намерен оказывать тебе милость, еретик.

— Да, гарцук, мне не дано проникнуть в тайну ковчега, я и не настаиваю, что смогу что-то понять в его божественном облике, в его сложнейшем устройстве. Я просто хочу взглянуть и разглядеть в нем ту малюсенькую детальку, увидеть ту капельку ртути, тот комочек урана, который я и подобные мне добыли в шахтах, на рудниках, на приисках. Хочу убедиться, что мы работали дружно, с толком, с расстановкой, что в сверкающем совершенством и мощью корабле есть и частица моего труда.

Наступила тишина, в ней отчетливо послышался щелчок, словно кто-то нажал клавишу.

— А что?.. — гарцук неожиданно почесался и обратился к начальнику канцелярии. — Излагает складно. Почему бы и не взглянуть на ту частичку, к которой он приложил руки? Если, конечно, приложил…

Он опять задумался, а начальник канцелярии, моложавый, крепкий с виду губошлеп с едучими, пронзительными глазками, подал голос.

— Все начинается с малого, начальник. Сначала только краем глаза взглянуть, потом пощупать детальку, которую якобы сам сработал, потом и на борт полезет.

Гарцук глянул в его сторону.

— Это уже наша забота, что б не сумел взобраться без приказа… — он вновь погрузился в размышление.

В этот момент начальник канцелярии неожиданно воскликнул.

— Эх, прокрутить бы его на интеллекторе, что он там за душой таит!

Я обмер. Это что за новость?

— Потом выбросить на свалку? — вопросом на вопрос ответил гарцук.

— Велика потеря… — скривился начальник канцелярии.

— Смысл? — спросил гарцук. — С помощью этой меры нам удастся отыскать возбудителя эпидемию? Взять ее под контроль? Что там у нас еще?

— Рассказано более двух десятков так называемых сказок, но все они по большей части безобидны, я бы выразился так — глупы и нелогичны. Например, упоминание о неких видениях, называемых снами, посетивших некоего гарцука во время ночного отдыха.

— Что за бред! — пожал плечами губернатор материка. — Какие-такие видения? Что за сны?

— Все эти выдумки по большей части безобидны. Согласно справки, присланной из канцелярии перуна, вреда от них никакого, однако оглашенная в последний раз история под названием «Летучий корабль» представляется скрытой агитацией в пользу прозрачных. Здесь рассказчик впервые позволил перевести повествование из информативно-развлекательного плана в указательный.

— Вот именно, — гарцук поднял палец.

Был он крючковат, с тонким узким чуть загнутым коготочком. Я в тот момент подумал — возможно, что местных разумных тварей произвели из птиц, потерявших способность летать, сбросивших перьевой покров?

Неожиданно гарцук обратился ко мне.

— Старик, как звать тебя? Полностью!

— Роотозгильдяйство, ваша ми… гарцук.

— Ты, говорят, знавал своего дедушку?

— Так точно, гарцук.

— Я смотрю, ты крепкий старик, Роото. Мамку хочешь? Ласковую, свеженькую?..

Я принялся лихорадочно чесаться под мышками. Драл кожу и постанывал, потом ответил.