Виктор Кувшинов - Пасынки зинданов (Мир, которго нет)

Лэя снова не удержалась от слез, когда сопереживала с Яном его уход от заботливых Саш.

- Ты все-таки любишь меня. Как же ты в шкуре Яна слепой прошел такое огромное расстояние, следуя зову сердца? – осторожно комментировала она своими мыслями воспоминания о Яне.

Хотя, чего было спрашивать? Ян был даже где-то умиротворен – ведь он делился с детьми впечатлениями о непонятных волшебных воспоминаниях, и это делало счастливыми, как маленьких слушателей, так и рассказчика.

- Я не представляла раньше, каково быть слепым, - тихонько призналась Лэя.

- Я тоже, - согласился Женя. – Это совсем другой мир, и необязательно худший, чем наш. Ты права в том, что теперь, пройдя через смерть и слепоту, мы лучше будем понимать обделенных и страдающих людей.

- Слушай, тот маленький человечек говорил, что в этом мире время идет в десять раз быстрее, а ведь я сюда попала спустя почти десять дней по внешнему времени. Значит, для тебя прошло три месяца. Что-то не увязывается.

- Да нет, все правильно. Я больше месяца прорабствовал до своей смерти в пустыне. Потом провалялся там еще столько же, пока меня кто-то не закопал. Я, вернее, Ян слышал, что человек, чтобы снова реинкарнировать в зиндане, должен быть обязательно предан земле, ну может быть, воде. Или другой вариант – может быть, этот мир придерживает душу где-нибудь перед новой инкарнацией неопределенное время. В общем, во второй раз мы с тобой почти одновременно появились в зинданах и сразу почувствовали друг друга.

- Все-таки я не зря за тобой пошла! – довольно улыбалась прекрасная фея. - Без нашей встречи ты мог бы тут годами шататься, пока твоя душа не всплыла наружу.

- Да уж, если не жизнями! – Женьку аж передернуло от такой перспективы. – Да и что бы я смог без слияния наших душ?

- А очень обязательно тебе спасать этот мир сейчас? Может, пойдем домой? Туда, куда мне нужно уйти, – спросила его осторожно Лэя, сама понимая, что так просто отсюда ее настырная половина не уйдет.

- Я хочу понять, что здесь происходит. Ведь если сейчас уйти, все останется на прежних местах. Тогда, что станет со всеми заблудшими здесь душами? Этот мир огромен и совершенно непонятно, как устроен.

Затем Женя вспомнил, что Лэя еще задолжала воспоминания о Моа, и они вместе просмотрели короткую жизнь пиратши. Как бы то ни было, они были снова вместе. Многое оставалось неясным, но Лэя высказала надежду, что все окончательно всплывет у нее в сознании, если она сможет удрать отсюда туда, где было ее настоящее место. Вспомнив о своем уходе, прекрасная фея виновато посмотрела на Женю и осторожно спросила:

- Ты не обидишься, если я сейчас попробую уйти? Мне… вернее нам это очень нужно. Поверь…

- Зачем ты спрашиваешь – удивился новоявленный спасатель миров. – Ведь я чувствую тебя почти как самого себя. Иди, я знаю, что это необходимо.

Но сколько Лэя не сосредотачивалась на том зове, который буквально переполнял ее сущность, что-то ей мешало.

- Нет не сейчас, - произнесла спустя некоторое время по-прежнему радующая своим присутствием Женю, девушка. - Вообще, если там время течет в десять раз медленнее, то часто это делать даже не стоит и пытаться. Я не чувствую никакой угрозы, значит, наверно так и должно быть.

- Да, здесь я думаю даже день или два ничего серьезно не решит, - поддакнул ее «супермен», несколько опасающийся остаться один на один с этим таинственным местом.

- Давай, сначала подумаем: что мы выяснили о мире, пока жили в нем? - предложила Лэя, и ее не так чтобы очень смелая половина нахмурилась, вспоминая Янову жизнь:

- Первый раз я не помнил о себе ничего конкретного, и меня сразу прозвали новеньким, то есть впервые пришедшим в этот мир. Во второй раз я почему-то помнил почти все, что со мной случилось в первой жизни и это удивляло всех, так как обычно пришедшие помнят только некоторые детали из прошлой жизни, но ничего конкретного. Еще одна странность была во второй раз. Мы с Сашами втроем почти одновременно появились в зиндане. Такого случая никто не мог припомнить. Хотя есть сомнение, что они раньше тоже появлялись вдвоем, но это только догадки.

- Такое впечатление, что мир активно участвует в таких процессах. Разве такое возможно?

- Почему бы нет? Если этот огромный монстр может стирать и возвращать память пришедшим, как ему вздумается, то почему бы ему не иметь хотя бы зачатки самостоятельного и активного мышления? Но скорее всего он настроен действовать в пределах заложенных в него правил, однако внутри этих программ он может выдумать что-то и свое. По крайней мере, мне хочется в это верить, иначе я, ни себе, ни другим, здесь пропавшим, не завидую. Во всяком случае, механизм захоронения и реинкарнации в зинданах точно запрограммирован в нем. Как и стирание или изъятие памяти на время пребывания здесь «пришедших».