Алексей Калугин: Там (Город крыс)

Каждый день в урочное время, неизменно одно и то же, на улицах Города гаснет свет и включается ночное освещение. Ночь длится ровно 8 часов, – с 11 вечера до 7 утра. В 7.05 прекращается утренний дождь, поливающий газоны и смывающий пыль с мостовых, и на улицы Города выезжают большие, плоские, как будто придавленные к земле оранжевые прямоугольники уборочных машин, а на газоны, стрекоча ножами, выбегают похожие на гигантских серых жуков газонокосилки.

Строго установленный порядок нерушим. Одно и то же, с точностью великолепно отлаженного механизма, происходит по всему Городу, на всех семи его уровнях, каждый из которо-ых разделен на пять линий, пересеченных 92 улицами. Вывозится на переработку мусор, стеллажи магазинов пополняются пользующимися спросом товарами, вдоль линий, строго в соответствии с расписанием, бегают сдвоенные серебристые вагончики монорельса, пассажирские лифты и грузовые подъемники осуществляют связь между уровнями.

Связь, управление и контроль обеспечиваются системой инфора, охватывающей своей сетью весь Город.

Город подобен огромному организму, который жив до тех пор, пока все его органы исправно осуществляют свои функции…

Люциус Шейлис сидит в кресле перед погашенным экраном инфора. Его скрюченные, словно одеревеневшие пальцы судорожно цепляются за подлокотники.

Шейлис близок к состоянию прострации. Он страдает и знает только одно средство, которое могло бы облегчить его муки. Но то, что прежде казалось простым и обычным, теперь пугает его.

С невероятным усилием Шейлис отрывает правую руку от подлокотника. Ладонь потная, и Люциус вытирает её о рубашку на груди. Протянув руку к пульту, он резко ударяет пальцем по клавише включения. Экран перед ним загорается. Быстро, боясь передумать, Шейлис начинает набирать на клавиатуре код, который знает на память. Через полминуты на экране появляется изображение виртуального доктора.

– Чем могу быть вам полезен? – улыбается Шейлису врач с экрана.

Шейлис замирает, словно загипнотизированный приветливым взглядом врача.

– Я слушаю вас, господин Шейлис…

Шейлис судорожно сглатывает, дергая покрытым щетиной подбородком.

– Интенсивная психокоррекция…

Крыса обнюхивает толстый черный кабель в пластиковой обмотке. Усы её презрительно шевелятся. На морде появляется выражение резкого неодобрения. То, что находится перед крысой, мало соответствует её представлениям о еде. Но, как бы там ни было, эту вещь, несомненно, стоит попробовать на вкус.

Крыса обнажает два широких желтых резца и, секунду помедлив, вонзает их в пластиковую обмотку кабеля.

Вкус пластика не нравится крысе, но зато он мягок и грызть его легко. Крыса даже не думает остановиться, когда пластик оказывается прогрызен насквозь, и резцы её скользят по медным жилам кабеля. Она только сильнее сжимает челюсти.

Сноп искр вылетает из-под зубов крысы, – лопаются одновременно три провода. Удар тока отбрасывает животное в сторону. Злобно пискнув, крыса вновь вскакивает на все четыре лапы и с утроенной злостью набрасывается на кабель.