Мария Галина: Андроиды Круглого Стола

— Ты ненавидишь Мордреда, потому что ненавидишь всех природных людей. Потому что он испортил твою игру тем, что решил в нее включиться. Сыграть по твоим правилам. Вот ты и придумал, как разделаться с ним.

— Нет!!!

— Ты ведь и рыцарей своих ненавидишь, Големба. За то, что они сильнее тебя. Совершеннее. Их не мучают боли в желудке, отрыжка, пустые страхи, вросший ноготь. Они не заперты в душном замке. Они странствуют и видят чудеса. А тебе достаются лишь мертвые трофеи и чужие рассказы. Вот ты и решил их уничтожить. Чтобы все было по правилам.

— Я не… нет…

— Мне очень жаль, Големба, — сказал Мерлин, медленно поднимаясь с кресла, — но твое безумие стало опасным для дела. На этот счет у меня есть свои инструкции.

— Мерлин, — вытолкнул я пересохшим ртом, — ты ошибаешься. Я ни за что бы… я…

— Не Мордред запрограммировал Ланселота увидеть Грааль. Он на такое не способен. А значит…

То, что было у него в руке…

— Мордред заменит тебя. До прибытия комиссии.

— Мерлин, — сказал я, — я не пойму,

Я же все-таки сисадмин.

Он стоял неподвижно, потом начал крениться набок, опрокинув конторку. Инъектор выпал из его руки и покатился по полу.

Я был бы действительно сумасшедшим, если бы не предусмотрел чего-нибудь в этом роде. Его ведь поставили наблюдать за мной, а значит, наделили некоторыми полномочиями. Потому что, и впрямь, сисадмины могут совсем свихнуться. И Мерлин, если сочтет необходимым, мог бы устранить меня. Не убить, нет, на это у них кишка тонка. Погрузить в кому. До прибытия комиссии.

Но я, правда, очень хорошо разбираюсь в софте.

— Мерлин, Мерлин! — прошептал я.

Дрожь сотрясала меня от макушки до царственных ступней. Сеть лучей дрожала и расплывалась вокруг хрустального шара. Щеки мои были мокры от слез.

Никогда не думал, что мне придется сделать это. Он был здесь самым близким мне человеком, Мерлин. Ну, не человеком. Он ведь был мне как отец. А я ненавидел своего отца.

Когда они прибежали на шум, я сидел в кресле, тщетно стараясь унять слезы. Мерлин лежал на своем ложе, пальцы сплетены на груди.

Я знаком велел им стоять на месте.

— Он… умер? — шепотом спросил Ланселот.

— Нет, — ответил я, — просто спит. Пока не восстанет по зову небесных труб.

Аварийное отключение стирает все ключевые программы, здесь этого не поправить.

— Да уж, — согласился Мордред, — хоронить его уж точно незачем. И чем это он тебе…

— Ланселот, — сказал я, — оставь нас. Ланселот вопросительно взглянул на меня.

— Он ничего мне не сделает, не беспокойся. Сходи, успокой королеву. Полагаю, ей страшно одной.

Уж такой сегодня день. Все со всеми говорят наедине. Паршивый день.

Мы стояли над спящим Мерлином и переговаривались вполголоса.

— Он сообразил, что ты свихнулся, верно? — проницательно сказал Мордред. — И решил тебя немножко успокоить? Я слышал, у таких, как он, есть доступ.

— Я не свихнулся.

— Разве? А кто повредил регенератор? — Ты.

— Докажи!

— Я не могу этого доказать, Мордред. Но я этого не делал.

— Откуда ты можешь знать? Ты же сумасшедший!

— Я этого не делал. Ланселот тоже.

— Мерлин?

— Наверняка нет. Его доминирующая мотивация — выполнение задания.

— Ну и?…

— Если ты думаешь отсидеться в своем модуле, пока я не помру, не выйдет. Я тебя не выпущу. Погибнем оба.

— Я так не играю, — обиженно произнес Мордред.

— Тогда верни запасной патрон. Ты наверняка его где-то спрятал.

— Докажи!

— Я заставлю тебя сказать, ты, паскуда!

— Как? Запытаешь насмерть? Без Ланселота тебе со мной не справиться, а он тебе не позволит. Он ведь поклялся, что я здесь буду в безопасности. Потом, как ты будешь выглядеть в его глазах, а, король Артур?

— Имей в виду, — на всякий случай сказал я, — Ланселота сдерживает только его слово. Если со мной что-то случится, его уже ничего не будет сдерживать.

— Андроид этой модели не может причинить вред человеку.

— Но рыцарь — может.

Он молчал. По лицу его ничего нельзя было прочесть.

— Предположим, снаружи, — сказал он наконец. — За воротами.

— Ладно. Я пошлю Ланселота, он принесет.

— Он не найдет. Я сам.

— Хрен тебе!

— Я могу восстановить этот патрон, — сказал он наконец.

— Враки. Мерлин не сумел.

— А я могу.

— Ну так валяй.