Михаил Михеев - Охота на невесту

В какой-то момент ему стало невыносимо находиться среди вещей и людей, напоминавших ему о его потере, и тогда, сотворив телепорт, Корбольд надел личину своего ученика, юного Корнелиуса, погибшего в битве с некромантом, и шагнул в неизвестность… Долгие годы, меняя места и страны, он носил личину, постепенно старя её и подгоняя под своё постаревшее за один день лицо, долгие годы он ночами вёл диалог сам с собой, решая задачу с одним неизвестным, и каждый раз ответ был один – он один виновен во всём, что произошло. Одна секунда сомнений убила в нём радость. Силы возвращались неохотно, спустя сто лет он дорос до второго ранга и решил на этом остановиться. На тот момент он осел в Багванне и впервые за век почувствовал потребность в близких людях. Корнелиус, а теперь его знали только под этим именем, женился на лишённой магии женщине, которая родила ему сына. Прима. И опять судьба сыграла с ним злую шутку. Его жена была набожной и вслед за духовными наставниками повторяла, что продлевать жизнь с помощью магии грешно, на всё воля Его… Она умерла в возрасте чуть больше сорока лет от нелепой болезни, с которой легко бы справился даже слабенький маг-целитель…

Радовало лишь то, что сын, наделённый сильным даром и оказавшийся мультиталантом, не был заражён материнскими идеями, успешно постигал магические науки и сам заботился о своём здоровье. Он был настоящим книжным червём, его единственный сын, он задался целью вернуть отцу руку – и справился с поставленной задачей. Это был прорыв в науке и магии, о сыне придворного мага заговорила вся столица, а к Корнелиусу потянулись ученики. Вот тогда-то в его жизни и появился Корбин – идеалист и самоучка, рвавшийся в бой и на подвиги, он так напоминал его самого в юности, что старику стало страшно за мальчика – за те невзгоды, которые может навлечь на него его характер… Он старался заронить в нём зерно рационализма, посеять росток цинизма и взрастить на них инстинкт самосохранения… И, похоже, перестарался…

Повзрослевший и заматеревший Корбин пугал его своей бескомпромиссностью, у него не было идеалов, свойственного юности стремления к романтике… Он был идеальным механизмом по созданию благоприятных условий для себя самого, и Корнелиус даже иногда недоумевал, отмечая в нём преданность тем немногим людям, которых он ввёл в круг "своих". Он был идеальным другом для его сына, любимым учеником для него самого и бессовестным шалопаем для бессменной Полин, и родным для всех них человеком. Теперь Корнелиус сомневался, надо ли было ожесточать неокрепшую душу ученика. Он был жизнеспособен, и даже слишком, но многие человеческие чувства так и остались ему недоступны…

Когда первые лучи восходящего солнца осветили кабинет, тот, кто называл себя Корнелиусом Айнорским, решительно встал и направился к магическому зеркалу. Он и так потерял непростительно много времени, пытаясь найти выход. Сам он был бессилен, и единственным человеком, способным помочь спасти девочку от гибели, был Корбин. Решение принято, теперь нельзя терять ни секунды. Что значит одна секунда, когда речь идёт о жизни близких, он уже знал…

Меня переполняет чистая сила! Она бурлит во мне, вызывает эйфорию и пьянит ни чуть не хуже того вина с пузырьками, которое мы пили как-то раз вечером у Корнелиуса… Сила струится по жилам, пробуждая тело. Я не знаю как называется место, на котором я сижу… то есть я знаю, как называется место, на котором я сижу. Я не знаю, как называется ТО место, на которое водрузили место, на котором я сижу… Вот. Как-то так. Цень стал очень странным. Мы вышли из портала в сотне метром от какого-то строения. Оказалось, что это заброшенная часовня. Первым делом он усадил меня на этот плоский камень посреди зала и велел не вставать. А потом он начал творить такое, что мурашки по спине бегают…

Ну, вот и все. Девочка сидит на алтаре Единого… Хе-хе, алтарь Единого… А до того – алтарь Тона, еще раньше – Зверобога, а чьим алтарем этот темный, похожий на могильную плиту камень со все еще сохранившимися следами от желобов для стока крови, был раньше – вообще неизвестно. Сотни, а может, и тысячи людей расстались на нем со своими никчемными жизнями. Бесполезно расстались, хотя… Есть подозрение, что первыми это место по свое капище облюбовали великие некроманты прошлого – здесь, принося в жертву людей с магическими способностями, они выпивали их силу, многократно усиленную этим местом… Бездари, это все – лишь на миг, на одну зарядку, хотя, конечно, их опытом он, Великий Гроссмейстер, не пренебрежет и воспользуется.