Грег ИГАН Array - Журнал «Если» 2008 № 07

Улыбка исчезла. Каллиграф вздохнул. Он понимал: это ненадолго. Рано или поздно Рюкю лишится статуса королевства, превратясь в японскую провинцию. Мацумура заранее представлял, как это произойдет, и горевал, не в силах изменить судьбу мира.

Тем же способом бандиты берут под контроль лавку на базаре.

На рейде Наха стоят корабли далеких стран. Их капитаны добры и предупредительны. Они предлагают защиту, наперебой обвиняя соседа в агрессивных замыслах. Капитанам вежливо отказывают, но они настойчивы. Обычное начало конца. Сейчас редкие, скоро корабли далеких стран зачастят на Утину. Послы, шпионы, торговцы, солдаты. Начнутся стычки с чужими матросами. В ответ король прикажет усилить гарнизон.

И начнет подписывать мирные договора – один за другим.

Тогда вмешается микадо – кто б ни сидел в тот черный день на троне Ямато! – и велит прекратить отсылку дани в Поднебесную. Следующим шагом станет ввод в королевство японских войск. Арест короля; наверное, почетная ссылка в Токио. Еще шаг – война двух империй, островной и материковой, за лакомый кусочек. Но война уже ничего не изменит.

Лавка взята под контроль – и быстро обнищает.

Мацумура надеялся, что не доживет до этого. Он не знал, что надежды тщетны. Боги смеются над людьми. Кое-кому они даруют долгую-долгую жизнь, чтобы смеяться долго-долго. Доживет, личный телохранитель трех королей с лихвой доживет и увидит своими глазами…

— Пейтин, самурай! – возмутился японец. Его звали Исэ Нобута-ка, и он служил в местном представительстве князей Симадзу, в свите дзайбана бугё – наместника клана Сацума. – Слова разные, а мы – одинаковы! У нас мечи за поясом!

— Нет, друг мой. И мы разные, и наши мечи. Ваши дома – легкие, с перегородками из бумаги. Их проще восстановить после землетрясений. Наши дома – из камня, а крыши – из черепицы. Они выдерживают натиск тайфуна. Вы предпочитаете рыбу, мы – свинину. Ты называешь мой остров Окинавой – «Веревкой-в-море». А это всего лишь наше старое название – «Адзинава», «Место рыбной ловли вождя». У вас зимой выпадает снег. А я впервые увидел снег по дороге в Пекин. И наконец… – Помолчав, Мацумура тихо подвел итог: – Вы – закрыты от чужаков. Мы – открыты для гостей. Разные, очень разные. Не беспокойся, это скоро закончится.

— Оставим споры, – Исэ внезапно успокоился. – Честь всегда остается честью. Ты обязан принять вызов!

— Вызов? А что, был вызов?

— Конечно! Ее поведение вызывающе…

— Я знал, что нравлюсь женщинам. Моя жена еще до свадьбы бурно проявляла свою любовь. Однажды я хотел поцеловать ее тайком. И очнулся через два часа привязанным к дереву. Никогда не думал, что меня, женатого на дочери мастера Ёнаминэ, станут сватать к дочери мастера Вэя…

Улыбка вернулась на лицо каллиграфа. Красивый, статный мужчина, телосложением скорее похожий на европейца, с высоким лбом мудреца и острым взглядом хищника, Мацумура Сокон и впрямь нравился женщинам. С вызовами тоже все было в полном порядке. Нашли ужасного быка-исполина? Иди, герой, круши животину! Король решил, что лучше других освоил двойной удар ногами? Где наш любимый телохранитель?!

Зашел в гравировальную лавку? Всякий гравер мнит себя великим поединщиком…

— Я расскажу тебе, – Исэ решил, что убедил друга, – как она дерется. Я дважды наблюдал за схваткой. Эта сучка не делает из занятий секрета. Много прыжков…

— Резкое сближение и отход. Кружит вдалеке, тесного боя избегает. Стойки высокие, как у журавля. Удары ногами – низкие. Очень сильные руки. Смотрит не в глаза, а рядом с твоим ухом – куда-то за спину. Это отвлекает. Все время мерещится, что к тебе подкрадывается враг.

— Ты видел!

— Не дочь, отца. Конечно, видел. Кулак врат Чжао Куанъиня, сычуаньский стиль. И еще… Прошу тебя, не оскорбляй грязными словами дочь наставника Вэя. Я учился у него. А ты – не грубиян-пьяница с окраин Наха. Честь остается честью, Исэ. Я могу обидеться.

Самурай побагровел, но смолчал. Он понял, что зашел слишком далеко. На языке вертелись десятки аргументов, способных пинками загнать друга в Куми-мурэ для схватки с проклятой китаянкой. Мы были добры к тебе, рюкюсец! Мы позволили тебе изучать фехтование в закрытой школе, куда пускали лишь вассалов дома Симадзу! Тебя учил лично наместник клана Сацума! Ты подписал клятвенное письмо нашему представительству! Ты – почти наш!

А мы, орудуя мечом, отказались от защиты в пользу атаки…

— Ладно, – после долгой паузы сказал Исэ. – Если не хочешь идти ты, пойду я.