Грег ИГАН Array - Журнал «Если» 2008 № 07

Членистоногие защелкивают зажим на носу, запихивают жабры-кляп в мой сопротивляющийся рот и активируют тензоры, чтобы я не мог его выплюнуть. Теперь мне привязывают пояс с грузом, чтобы нельзя было всплыть. Один из щелкунов проверяет гнезда черепных имплантов, чтобы убедиться: мой мозг открыт нараспашку. Только после этого меня швыряют в бак.

Там, в этой жидкости, я тону в чужих сознаниях. Души всех моих «сокамерников» кричат, и я растворяюсь в этом крике. Границы между нашими мыслями тают, и все мы здесь друг в друге. Бесконечный вой. Неужели то же самое ощущают те, кто в Рое?

Я не хочу разделять этот мыслевопль. Пусть хотя бы крик будет только моим…

Сумерки

Те три делегата из совета щелкунов убрались восвояси несколько часов назад. Я не пускал их за порог шлюза, но мой биокупол теперь кажется грязным. Я до сих пор чувствую в воздухе запах их мерзких экзоскелетов, хотя атмосферные датчики показывают, что все чисто.

Подонки. Чего они от меня хотят? Даже если мотивы этого совета совершенно искренни, они ничем не облегчат мне жизнь. Компенсация? Дождешься ее, как же…

Этот Рой украл у меня два года жизни. Плюс шесть месяцев работы. После того как Рой распался и я сбежал вместе с несколькими уцелевшими пленниками-землянами, мне понадобилось шесть месяцев, чтобы воссоздать лабораторию, отремонтировать оборудование, мало-помалу склеить кусочки моей жизни. Мне понадобилось шесть месяцев, чтобы еженощные кошмары превратились в тихий шепот в затылке…

Какая-то часть меня исчезла навсегда. Скоро сюда должна прибыть команда медиков с научной станции на Тау Кита, у них есть на-нотехника, которая поможет восстановить мои переломанные ноги и изрезанный лоб. Хорошо бы еще исправить то, что эти гады сотворили с моей рукой.

Украденного времени не восстановишь. И хотя я уже вернулся к работе, мне никогда не возвратить того ритма жизни, который был до Роя. Теперь на все требуется больше усилий. Мое честолюбие притупилось. Кроме редких моментов радости открытий, вся моя работа в лаборатории проходит под аккомпанемент хора навязчивых мыслей и ненависти. Часть меня – обозленная часть – все еще там, в лаборатории, ненавидит щелкунов и мечтает о том, как я вернусь туда и убью их всех. Сделаю с ними то, что…

Кто-то возле шлюза. Что, уже утро? Я так до сих пор и не понял, почему они всегда появляются ровно в 09:17. Нет, на улице еще темно. На нижней кромке облачной каши я вижу отраженное свечение первичной луны.

Я заглядываю в монитор, чтобы посмотреть, кто пожаловал… Вот это сюрприз! Однако я впускаю ее внутрь.

– Привет, Пола, – сказал я, когда она вошла.

Доктор Вогт была в колонии одним из ксеноботаников; она прилетела на Летею, чтобы изучать жизненный цикл амнезийного дерева. Что не слишком ей помогло, когда в дверь постучался Рой. Я нечасто общался с другими колонистами – всегда был одиночкой, но Пола – другое дело. До Роя мы были друзьями. Но потом этот бак…

Все из земной колонии, кто остался в живых, все те, кто уцелел – мы все теперь одиночки. Никто из нас не любит проводить время в компании себе подобных. Когда побываешь друг у друга в мозгах, когда увидишь всё, когда всю твою память изнасилуют, вывернут наизнанку… После этого что-то в тебе меняется.

– Добрый вечер, Гидеон.

Пола шагнула мимо и без приглашения прошла в лабораторию, что наверняка разозлило бы меня, сделай это кто-то из других колонистов. До того как мои исследования прервал Рой, Пола была одним из самых полезных добровольцев в экспериментах с амнезией. К тому же… что ж, у меня от нее не слишком много секретов.

Я смотрел, как она, слегка покачиваясь, входит в мою лабораторию. За время мучений в Рое мы оба приобрели хромоту, но почему-то ее асимметричный шаг кажется менее разболтанным, чем моя спотыкающаяся походка.

Улыбка у нее тоже кособокая, после того что щелкуны сделали с ее лицом.

– Как продвигается работа, Гид?

Пола бросает взгляд на мою нанотехнику и оборудование для дистилляции, которое я использую для приготовления отвара амнезии. После всех этих месяцев, проведенных в баке, так странно слышать в голосе Полы вопросительную интонацию… и сознавать, что существует нечто такое, чего она обо мне не знает.

– Почти готово, – ответил я. – В результате процедуры выявляются, а затем удаляются конкретные воспоминания. Память лабильна. Гиппокамп преобразовывает долговременные воспоминания из коры головного мозга, обрабатывая их как недавние. Наноботы стимулируют синапсы, чтобы образовать новый олигоден…