Виталий Каплан - Вирус

- Да чего ты, Лёха, фигнёй маешься, - сочувственно кивнул я, - тут любой бы заорал, когда ножом по пальцу.

- Ну вот, - продолжал Лёшка, - они сообразили, что дело нечисто. Звонить не стали, открыли дверь. У них такая штука есть, любую дверь откроет, а уж нашу-то, с английским замком... Вошли они, значит, а тут как раз Фомич в прихожей шурует. Ну, одним словом, задолбили они Шкафа с Фомичом за полминуты. Вызвали опергруппу и "скорую помощь" для меня. Телефонный шнур те гады перекусили, так эти раз - и по радиотелефону. Крутые... А программист, ну, Сергей Михайлович, прямо так и примагнитился к компьютеру. Всё пытался понять, как же так он сам по себе в их банк влез. Тут и папа с работы примчался, милиция его первым делом вызвонила. Сидели они с Сергеем Михайловичем, сидели. А тут всякие странные штуки на компьютере стали получаться... В общем, программист в конце концов сказал, что это, наверное, вирус у нас гадит. Подключился к модему резидентно ну, то есть пока я играл, и набирал подряд номера. Случайно, от фонаря. И попал в ихний банк. А потом так же, от балды, взял и ввёл пароль. Оказалось, с первого же раза угадал. И потёр там какие-то файлы.

Сергей Михайлович долго ругался, ущерб, сказал, на много миллионов. И вообще это прямо какая-то фантастика. Вся теория вероятностей, сказал, летит в мусорную корзину. Ну, они с папой сидели допоздна, потом Аркадий Иванович зашёл, папин друг, тот самый, что компьютер нам устанавливал. Выловили они этот вирус в конце концов. Лечить даже не стали - вдруг выживет и по новой пакостить начнёт? Отформатировали винт - ну, то есть затерли всё, что в памяти было. Жалко игрушек, - вздохнул он. - Папа вдобавок ещё обозлился, сказал - всё, больше никаких игр, никаких левых дискет, осваивай лучше программирование...

- Ты сам-то как? - перебил я.

- Да чего со мной сделается, - Лёшка махнул рукой. - Фингал, конечно, болит...

- А палец? Этот гад успел порезать?

- Нет, это я, оказывается, зашиб, когда падал. Повязку наложили, сказали, через неделю всё пройдёт. Врачиха со "скорой" нудеть начала, что, наверное, сотрясение мозга, что надо в больницу... Но мама отказалась. Знаю я, говорит, ваши больницы. Вот так. Теперь все узнают, дразниться будут, - грустно заключил он.

- С какой это стати? - вскинулся я. - Я ни слова никому...

- Да всё уже, поздно пить боржом, - невесело усмехнулся Лёшка. Мама-то ещё в тот день классной звонила, всё ей и рассказала. А наша Ольга, она ведь такая, всем растреплет. Все учителя, наверное, уже знают. Скоро и наши ребята подначивать станут.

- А рожи у них не треснут? - хмуро поинтересовался я. - Пусть только попробует кто вякнуть... Не боись, всё тихо будет.

...Уж что-что, а длинные языки я прищемить сумею.

- Ты только не очень выступай, - малость охладил он мой порыв. - А то ещё хуже получится. Начнут за спиной всякие гадости болтать. И так уже...

Не договорив, Лёшка нагнулся за сумкой.

- Потопали, что ли, на биологию? - предложил он, взглянув на часы. Нам же ещё самостоятельную писать...

Ну, вот и она, славная победа. Веники цветов, корыто шампанского. Добился-таки я своего. Сработала операция "Вирус". Да ещё как сработала Андрюхина электронная пакость, выходит, Лёшку спасла! Если бы не компьютерная шуточка со звонком в банк, эти гады, Фомич с Квадратным Шкафом, уж точно замочили бы Лёшку. Я про такие дела знаю. На фиг им пацан-свидетель... Ну, теперь их в ментовке раскрутят. Ведь не иначе как по чьей-то наводке шустрили. Хотя, кто его знает. По-моему, странно они себя вели, на серьёзных людей не похоже. Те, серьёзные люди, сперва бы позвонили в квартиру, убедились бы, что дома никого - и тогда лишь впёрлись бы. И дверь бы аккуратно открыли, чего её, Лёшкину дверь, ломать - замок типовой, кому надо, за пять минут ключ подберёт. Странные, конечно, люди Антон Сергеевич да Лия Семёновна. Квартира богатая, деньги имеют - другие на их месте такую бы дверь отгрохали, танком не своротишь. Хотя бы как у наших соседей Брюквиных. А они... Ну, теперь-то, ясное дело, зашевелятся. Когда жареный петух клюнул.

Да, можно радоваться. Спас друга, избавился от проклятого ящика... Но было мне не в кайф, а очень даже наоборот. Словно какой дрянью обляпался. Или как если зуб начинает болеть. Он только начинает, а я уже вибрирую потихоньку, представляя всю дальнейшую тягомотину... Вот и сейчас не мог я радоваться. Что-то было здесь нехорошее. Точно бутерброд с мылом.

В таком намыленном настроении я просидел всю биологию, что-то начиркал на листочке по самостоятельной, но сдавать не стал - парой больше, парой меньше - теперь всё пофигу... И потом, на истории, я был непривычно тихий - уткнулся в парту, думал. Наверное, для нашей исторички Елены Ивановны это был самый счастливый урок в жизни. В кои-то веки безнравственный паршивец Огрызкин её не доводит, не украшает её, историчкину, жизнь всякими мелкими заподлянками... Немного же требуется для счастья истеричной Ивановне.