Грег Иган - Научная фантастика. Возрождение

Паоло прекрасно представлял себе эту картину — длинные связки переплетенных цепей по всей двухсотмикронной толщине ковра, каждая в разрезе слегка напоминает квадрат и соединяется в нескольких тысячах мест с четырьмя соседними единицами.

— Даже на такой глубине в океане масса радикалов, получаемых под воздействием ультрафиолета, они проникают сюда с поверхности воды. Любая структурная единица, соприкасающаяся с водой, превращает эти радикалы в новые полисахариды, и возникает новая единица.

Паоло снова заглянул в библиотеку, ему хотелось увидеть модель данного процесса. Каталитические участки, находившиеся по краям каждой структурной единицы, удерживали радикалы достаточно долго для образования связей между ними. Некоторые простые сахара напрямую вплетались в полимер по мере их образования; другим позволялось свободно плавать в растворе в течение одной-двух микросекунд, а потом и они пускались в дело. На этом уровне применялось лишь несколько основных химических трюков… но и здесь поработала молекулярная эволюция — от небольших фрагментов, по воле случая возникших вначале в результате автокатализа, до данной сложной системы, состоящей из двадцати тысяч сообща самовоспроизводящихся структур. Если бы «структурные единицы» свободно плавали в океане в качестве самостоятельных молекул, то заключенная в них «жизненная форма» была бы практически невидимой. Связываясь вместе, они становились двадцатью разноцветными кусочками гигантской мозаики.

Просто поразительно. Паоло очень надеялся, что и Елена, независимо от того, где она сейчас, пользуется услугами библиотеки. Колония водорослей была бы более «развитой», но это невероятное первобытное существо открывало гораздо больше возможностей развития жизни. Здесь все делали углеводороды: они были и переносчиками информации, и энзимами, и источниками энергии, и структурным материалом. На Земле ничто подобное не выжило бы, ведь там были организмы, которые могли запросто съесть такой ковер; и, если когда-либо появятся разумные орфейцы, они никогда не узнают о существовании столь необычных предков.

Карпал таинственно улыбался.

Паоло спросил его:

— В чем дело?

— Плитки Вана. Ковры сделаны из единиц — плиток Вана.

Герман снова опередил его, запросив библиотеку:

— «Ван, плотский математик двадцатого века, Хао Ван. Плитки — любой набор форм, которыми можно закрыть Плоскость. Плитки Вана представляют собой квадраты с разноцветными сторонами, которые должны по цвету подойти к сторонам соседних квадратов. С помощью набора плиток Вана можно закрыть любую плоскость, если только правильно подбирать сами плитки. А в случае ковров — если удастся вырастить правильную форму».

Карпал добавил:

— Надо дать им название. «Ковры Вана» — в честь Хао Вана. После двух тысяч трехсот лет его математические открытия претворились в жизнь.

Паоло идея понравилась, но он все же сомневался:

— Возможно, мы не получим более двух третей голосов «за». Все как-то немного туманно…

Герман рассмеялся:

— А кому нужны эти две трети? Если мы хотим назвать их «коврами Вана», мы можем их так назвать, и все. В настоящее время в К-Ц активно используются девяносто семь языков, причем половина из них появилась уже после образования полиса. Не думаю, что нас отправят в изгнание за создание одного-единственного термина.

Паоло сдался, хотя и чувствовал себя немного смущенным. Просто он абсолютно забыл, что ни Герман, ни Карпал не говорили на современной латыни.

Все трое отдали инструкции своим экзотелам действовать следующим образом: если им придется услышать термин «ковры», преобразовывать его в «ковры Вана» и выполнять обратный перевод при общении с другими людьми.

Паоло выпил, воображая форму гигантской инопланетной жизни, первое существо, встреченное людьми или транслюдьми, которое при этом не состояло бы с ними в биологическом родстве. Вот и наступил конец представлениям об уникальности Земли.

Однако они еще не опровергли утверждения антропокосмологов. Вернее, не до конца. Если верить им, человеческое сознание является семенем, вокруг которого кристаллизовались пространство и время (то есть Вселенная всего лишь простейшее воплощение человеческой мысли), значит, строго говоря, не должно быть и инопланетной жизни нигде. Но физики, так красиво объясняя существование человека, не могли не заявить и о миллиарде других миров, где также возможна жизнь. На антропокосмологов ковры Вана не произведут никакого впечатления; они будут стоять на своем: ковры являются физическими, а возможно, и биологическими родственниками человечества — обыкновенный побочный продукт антропогенеза, физических законов, позволяющих жизни возникнуть.