Леонид Воронов - Разоблачение

Все последующие дни в доме царила шумная, радостная атмосфера. Родители не напоминали Генриху о своей обиде, да и сама обида улетучилась без следа. Генрих оттаял, и теперь наслаждался обществом родителей и детей. Однажды ему пришло в голову, что Глеб чувствует себя очень одиноким, а ведь, в сущности, он тоже его сын, и Генрих несет за него полную ответственность, кроме того, мальчик ему очень нравился. У юноши были сдержанные манеры, и решительный, целеустремленный характер. Два года общения с Игнатием не прошли для него даром. Ему приходилось тянуться за своим другом. Он стал много читать, но еще больше знаний он получил от прямого общения с Игнатием.

Игнатий попросил Клару рассказать о ее родословной. Кларе пришлось изображать родословное древо. К ее удивлению, ей удалось проследить свои корни до седьмого колена. Герхард Клосс действительно существовал, но он оказался не дедом Клары, а ее прапрадедом. К неординарности своего внука старики стали привыкать, и Клара запретила себе обнаруживать свое изумление при общении с ним. Однако ей трудно было удержаться от удивленного возгласа, когда Игнатий заявил, что помнит этого Герхарда Клосса, которого даже ее дед знал лишь по рассказам. И эти семейные предания свидетельствовали о том, что Герхард был колдуном. Поэтому Клару несколько встревожила странная просьба внука на рождественских гаданиях попытаться вызвать дух этого далекого предка. Впрочем, гадание было для нее слишком знакомым делом, чтобы вызвать у нее серьезные опасения.

К гаданию Клара относилась серьезно. Рудольф в молодости часто подтрунивал над увлечением жены, но со временем убедился, что процент верных предсказаний приближается к 95 %. Объяснения этому феномену он найти не мог, поэтому был вынужден признать, что это отнюдь не игра, и стал относиться к ее гаданию с уважением.

Клара постаралась создать обстановку, которая подобает этому магическому ритуалу. В ночь перед Рождеством был зажжен камин, горели свечи. У Генриха и Глеба были свои причины верить в возможность предсказаний, поэтому за столом была серьезная и торжественная обстановка.

Клара предложила всем положить пальцы на кромку блюдца, затем в тишине раздался ее голос: "Вызываю дух своего предка Герхарда Клосса". Несколько секунд ничего не происходило, и вдруг блюдце с громким шорохом быстро задвигалось по кругу, пальцы едва успевали за его движениями. Блюдце резко остановилось, а Игнатий вскочил на ноги. Его глаза были устремлены в пространство, на лице читалось сильное внутреннее напряжение. Негромким голосом он произнес: "Клара Клосс по моей просьбе". После небольшой паузы снова раздался его голос: "У нас к тебе много вопросов, согласишься ли ты на них отвечать?"

Лицо Игнатия немного расслабилось, он окинул взглядом родные лица.

— Он отвечает, вы его слышите?

Первой овладела собой Клара.

— Нет, мы не слышим его, разговаривай с ним сам.

— Почему слышу тебя я один? — вслух спросил Игнатий, и тут же сам ответил:

— Твой мозг не заблокирован.

— Кто блокирует человеческий мозг?

— Среди человеческих понятий нет аналога. Для объяснений мало энергии.

— Мы можем тебе помочь?

— Возьмитесь за руки, концентрируйте мысли.

Игнатий обратился к неподвижной группе за столом:

— Он хочет, чтобы мы усиленно думали о нем. Возьмитесь все за руки. Папа, что нужно спросить?

— Спроси, сможем ли мы связаться с ним в будущем. И спроси о клонировании.

— Герхард Клосс, сможем ли мы связаться с тобой в будущем?

— Через семь дней. Концентрируйте мысли.

— Клонирование человека имеет перспективу?

— Космосу не повредит, но может повредить человечеству.

— Что такое дух, какова твоя сущность?

— Слабый сгусток энергии, подпитка из Космоса и от людей.

— Откуда твои знания?

— Информационная сфера — часть космического Разума.

— Почему мне удаются предсказания?

— Мозг не заблокирован. Космический Разум существует вне времени.

— У меня прямая связь с информационной сферой?

— Рефлекторная.

— Могу ли я развить эту способность?

Ответа не последовало, связь прервалась. Все долго сидели, взявшись за руки.

— Игнатий, — нарушил молчание Генрих, — расскажи, как это происходило.

— У меня в мозгу прозвучала четкая фраза: "Кто звал меня?" Все его ответы возникали в моем мозгу, я не слышал голоса, но я точно знал, что это не мои мысли. Увидеть его ауру мне не удалось, возможно, ее и не было, но мне казалось, что я чувствую слабое энергетическое поле, но, скорее всего, это уже моя фантазия.