Александр Гейман - Чудо-моргушник в Некитае

При этих словах ученик язычника всхлипнул, вскинул дубину над головой и со всего размаху обрушил её, метя на череп дзенцу. Однако задуманное не получилось - дубина прошла мимо, и ученик, не удержавшись, сам хлопнулся на пол.

- Косоглазый он, - охотно объяснил дзенец. - Никак попасть не может. В этом-то и вся хитрость.

- То есть? - спросил Ходжа.

- Договор у нас с ним, - объяснил дзенец. - Он пытался было меня в свою секту загнать, а я ему предложил потягаться: давай, говорю, проверим, в ком святости больше. Если ты попадешь по мне дубиной, то я к тебе в ученики пойду. А уж если не попадешь, то стало быть моя вера лучше, и ты у меня будешь святого духа набираться. Вот он и лупит, проверяет, - достиг он просветления или ещё нет.

- Ну, а если он попадет? - спросил Ходжа.

- Значит, достиг, - невозмутимо отвечал дзенец. - Конец ученичеству, стало быть!

- Да куда ему, косоглазому, - махнул рукой Фубрик. - Теперь у него одна заповедь: век живи - век учись.

Ученик дзенца всхлипнул.

- Ну, а это кто? Вы, кажется, знаете? - спросил Ходжа, показывая на обнаженного, который так все и не просыпался.

- Как не знать, - отвечал Фубрик. - Мы уж тут были. Граф это, Артуа его кличка. Сколько уж мы его трясли - нет, все спит. Пошли в деревню за спиртным, а тут дождь. Ну, и вернулись.

- Но если вы с ним не говорили, то откуда знаете его имя и то, что он граф? - снова удивился Ходжа.

- Так в книге же все написано - ну, вот той, что у тебя. Это вот граф Артуа, раздели его наши на дороге.

Ходжа молчал, стараясь усвоить сказанное.

- Позвольте вас спросить, - обратился меж тем к нему дзенец. - А на каком месте книги остановились вы?

- Я читал про своего деда Батая, - отвечал Ходжа, вздыхая. - Как он прорицал некитайскому императору.

- А! Я ж говорил - это Ходжа, - воскликнул Фубрик. - Ты ведь - Ходжа, верно?

Ходжа подтвердил.

- Пришел домой, а Михри твоя упорола с детьми и полоумный дед в город смылся притчу рассказывать - верно?

Ходжа вновь признал, что это так:

- Не знаю, откуда вы прознали про дело, но не могу не согласиться, что вы излагаете все в точности так, как было.

- Вы все сами поймете, когда прочтете эту книгу, - заговорил дзенец. Мы-то уже прочли - там и про вас есть, и про вашего тестя, и вот про него. Знаете что - времени у нас много, а заняться все равно нечем. Были у Фубрика картишки, да ими полковник Томсон по ошибке подтерся.

- Да не по ошибке, - вставил Фубрик, - назло это он, в отместку за Гамлета, что им Жомка попользовался.

- Возможно, - согласился дзенец. - Так вот, почему бы вам не почитать нам вслух вот эту книгу?

- Но зачем мне читать вслух, если вы все уже знаете? - спросил Ходжа.

- Ну и что? Во-первых, все равно интересно, - возразил дзенец. - А во-вторых...

- А во-вторых, - снова перебил Фубрик, - на пятнадцатой странице написано, что ты сказал "фиг с вами" и стал читать. Значит, сядешь и будешь читать.

Ходжа хмыкнул, пожал плечами и сказал:

- О Всевышний, как удивительны твои дела! Фиг с вами, буду читать.

И Ходжа устроился поудобнее у костра, положил книгу на колени и приступил к чтению с самого начала.

* * *

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В НЕКИТАЕ

- Господа! Наша телега приближается к столице Некитая городу Некитай!

Возница остановил лошадей и, встав на сиденье, торжественно указал рукой куда-то к горизонту, где не видно было никаких признаков города.

- Внимание, господа! - продолжал кучер. - Для въезда в столицу надлежит переоборудовать экипаж в столичный вид. Прошу всех покинуть телегу вместе с вещами.

- Не вылазьте, граф, - произнес аббат Крюшон. - Этот кучер нас обманывает.

Граф смерил аббата уничижающим взглядом и назло вылез из телеги.

- Ну, а вы что же? - спросил возница.

Аббат вздохнул, достал из подмышки книгу, поискал в ней какую-то страницу, что-то прочел, снова вздохнул, осенил себя крестным знамением, пробормотал себе под нос "но не воссоединился с ними" и безропотно покинул свое место. Возница живо сбросал вещи своих пассажиров на дорогу, развернул телегу, отъехал на два десятка шагов и громко заговорил:

- Прошу прощения, господа! Я в столицу не поеду, ну её к свиньям, эту столицу. Не взыщите, что наколол, господа. Я бы со всей душой, да боюсь попаду императору в лапы, опять заставит мочу пить. Вам-то что - вы и не такого дерьма хлебали, а я... Ну, пошла!..

- Надо его догнать! - решительно заявил граф.

- Вы споткнетесь и упадете, - кротко возразил смиренный аббат.

Не тратя времени на спор со своим спутником-маловером, Артуа львиным прыжком кинулся вдогонку повозке. Уже на третьем шаге он споткнулся и грохнулся оземь, пребольно ушибив колени и подбородок. Кажется, он на короткий миг потерял сознание - в столбе дорожной пыли перед глазами графа мелькнули отрывки видений пережитого, в ушах зазвучали чьи-то восклицания и стоны, черное дуло ружья нацелилось ему в переносицу, чьи-то свирепые физиономии угрожающе вперились в него, а, ну да, это же грабители... кажется, я остался сидеть голым задом на камне, а Крюшон - этот толстяк, кто бы мог подумать! - оказался проворней меня и убежал... А впрочем, опомнился граф Артуа, почему же убежал? Он же вместе с ним продолжил топать пешедралом и в карантине оказался...