Александр Зорич - Сезон оружия

«В любом случае, лучше держать язык за зубами», – заключил Августин, переступая порог увеселительного заведения «Каннабис-Суперсекс».

Сие заведение, в свою очередь, плавно переходило в chell-out дискотеки «Сладкая Ж» (что, не исключено, подразумевало не только мягкую часть тела, но также и жизнь). Дискотека, состоящая из восьми танцевальных залов, перемежающихся барами и сотами запирающихся изнутри кабинок «для тех, кто хочет элитно отдохнуть», плавно вливалась в крытый сэйшн-бокс. Августин находился на самой окраине Веселого Квартала.

Из динамика пели по-французски. Вольный перевод припева, на ходу сделанный скучающим Августином, отличался точностью, которую, к сожалению, некому было оценить. Как, впрочем, и саму красоту песенной мелодии.

Посетители бара были нечувствительны прекрасному.

Откровенно сказать, их можно было понять. Ведь «Каннабис-Суперсекс» был одним из немногих заведений, обладающих муниципальной лицензией на продажу и употребление в своих помещениях легких наркотиков (там, между делом, продавались и остальные, не такие легкие). А стоит ли платить за вход «конкретные» деньги, чтобы слушать дешевую французскую попсу?

Собственно, звучным словом «каннабис» всякие там Плинии да Горации именовали коноплю, как припомнил Августин из своих скромных познаний в латыни.

Разумеется, в «Каннабисе» стоял невообразимый конопляный штын.

А также особый пряный запах коктейля «Дилайт», который вставлял почище освященного традициями каннабиса, да и к легким наркотикам никак не относился.

– Мне на полпальца «Дилайта плюс», – стараясь говорить как можно более развязно или, если угодно, естественно, попросил Августин. – И еще какой-нибудь сильной дури. Не очень дорогой. Но сильной. Я со вчера в дембеле… – пояснил Августин, облокотившись о барменскую стойку.

Бармен, тучный стриженный ежиком мужчина неопределенного возраста (не заглянув в паспорт, никто не мог бы точно определить двадцать пять ему или пятьдесят – как и у «элитной» проститутки-малолетки это было одним из последствий регулярного употребления «Дилайта»), бросил на Августина проницательный взгляд. Стукач? Коп? Провокатор? Или все-таки честный дембель, которому страсть как охота помусорить деньгами, пока есть?

«Дембель-шмембель… Откуда же ты дембель, парниша? Из контрактников ВДВ? Из ДБ? Из Иностранного легиона? Откуда еще таких стариков выпускают?» – читалось во взгляде бармена.

– «Дилайт-плюс» не по нашей части. А вот что попро-ще – пожалуйста, – вежливо, но довольно холодно ответил бармен. «Сильную дурь» он вообще проигнорировал.

– Что ж, раз так, тогда содовой, – протянул Августин, притворяясь огорченным лопухом-провинциалом.

Бармен наполнил непроницаемо черный бокал и поставил его перед «дембелем».

– Ваш заказ, – язвительно дохнул он в самое ухо Августину, который беззастенчиво разглядывал присутствующих: полулежащих, полусидящих. Полуживых.

«Наверное, нужно знать некий пароль. Тогда тебя обслужат по высшему разряду», – вздохнул Августин.

По большому счету, Августину было нечего делать в баре «Каннабис-Суперсекс».

Траву он не курил. Чудеса синтетического мира сильнодействующих наркотиков тоже не привлекали его. Видал он чудеса и позабористей. Даже если бы бармен оказался более покладистым, Августин все равно приберег бы «сильную дурь» для Хмыря. Он наивно полагал, что Хмырь обрадуется подарку…

Августин зашел в бар, чтобы освоиться. Привыкнуть к атмосфере. Пообтесаться. Увы, он вновь недооценил уровень нервозности аборигенов Веселого Квартала…

Бармен, конечно же, сразу признал в нем чужака. Возможно, чужака, представляющего опасность. А чужакам не подают ни «Дилайта плюс», ни «Дилайта минус». С чужаками принято «разбираться».

В Веселом Квартале Августин и в самом деле был впервые. И если бы не последнее сетевое дежурство, он, вероятно, так и дожил бы до шестидесяти без веселья.

Августин не мог знать, что срок муниципальной лицензии на продажу разнообразной дури истек у «Каннабиса» еще неделю назад. А на продление у хозяина заведения не было денег – слишком уж он увлекался тараканьими бегами.

– Сеня, вот этот парень, кажется, провокатор. – Бармен указал пальцем в спину Августина, беззаботно попивающего газировку. – Трещит, что в дембеле. Только кто ему поверит?