Александр Зорич - Сезон оружия

– Послушай, парень, по-моему, ты что-то забыл…

Августину очень хотелось взглянуть в лицо нарушителю суверенитета его квартиры. Но он твердо знал, что шутить с вооруженными ребятами – развлечение для тех, по ком плачет крематорий.

– По-моему, Августин, ты забыл закрыть за собой входную дверь, – выдержав паузу, сказал человек с воображаемым пистолетом, и в его голосе не было теперь ни враждебности, ни твердой решимости карать без предупреждения. В нем не было ничего, кроме дружеской иронии.

– Серега? – не веря своим ушам, прошептал Августин и обернулся.

В совершенно темной комнате стоял его школьный товарищ, Сергей Гаспаров.

Сэр Томас сидел у ног Сергея, в полном недоумении наблюдая за происходящим. Он и не думал лаять – ведь именно Сергею Томас был обязан своим появлением в доме Августина. Сергей подарил Августину потешного крохотного щенка, которого называл «алиментным», на Рождество 2045 года.

– Не обессудь, дружище, – гость был очень смущен, и если бы не темнота, Августин наверняка увидел бы, как зарделись его уши, – работа такая. Кругом вижу одних преступников.

Они сидели за стеклянным журнальным столиком и пили джин-тоник.

Торшер облагораживал гостиную мягким светом, а на столе источали каждый свои ароматы отменная салями и земляничный мусс. (Более в холодильнике Августина, который гордо именовался «Суперфризером», не нашлось ничего, что сошло бы за закуску.)

Августин успел одеться. Правда, пуговицы на рубашке были застегнуты через одну, но ни он, ни Сергей на такие мелочи свое внимание не разменивали.

Бесшумный ветерок в комнате был обязан своим происхождением многочисленным выходам кондиционера, встроенным в стены и подвешенным к мебели на присосках.

– …когда я подошел, многое показалось мне ужасно странным. Во-первых, панель-привратник. На ней вообще не было сообщений. Ни обычного «хозяин квартиры отсутствует», ни «вас ждут, проходите». Панель, очевидно, просто вывели из строя. Причем сделали это грамотно – иначе над ней уже колдовал бы ремонтник из ЖЭКа. Это навело меня на мысль, что в квартиру было совершено несанкционированное проникновение. Я, естественно, сразу потянул дверь на себя и убедился в том, что она не заперта. Ну, думаю, плохи дела…

Августин сделал маленький глоток.

– В общем, я зашел, старясь ступать бесшумно. В ванной комнате разорялся телевизор, настроенный на «Нежную Радугу». Показывали «Ромео и Гамлета», версию для взрослых. Это тоже насторожило меня – я никогда не сомневался в твоей сексуальной ориентации, а тут…

Августин нашел в себе силы вымученно улыбнуться.

Конечно, во время странствий по виртуальной реальности он иногда принимал аватар женщины. Иногда – в оперативных целях, иногда – в иных. Насчет последних он не рассказывал никому, кроме Ксюши. Но ВР – это не считается. Просто очень уж хотелось ему тогда узнать, что эти женщины чувствуют, когда занимаются любовью. В общем, ВР – это одно, а реальная реальность – совсем другое.

– Пойми меня правильно, Августин. На полу – пена, пахнет жасмином, одежда раскидана по всей квартире, да и вообще сумерки. Я уж думал, не случилось ли с тобой чего. А тут еще какой-то голый мужик лежит на диване как мертвый. В темноте не видно…

– Ладно… Будем! – миролюбиво сказал Августин, чокаясь с Сергеем.

В ночном небе Москвы прогремел взрыв. Вслед за ним раздались пронзительный свист и частый треск.

Фейерверк? По какому поводу? Не сговариваясь, Августин и Сергей вскочили с кресел и встали у окна.

Множество огоньков летело по небу – каждый в свою сторону. Фейерверк ли это – определиться было нелегко. «Но уж по крайней мере точно не авиакатастрофа», – заключил Августин.

Однажды Августину случилось видеть, как на посадочной полосе гробанулся транспортный конвертоплан. В тот момент Августин находился в одном из учебных вертолетов и осваивал нехитрый маневр – посадку на площадку шириной двадцать на двадцать метров в условиях хорошей видимости. Августин сел без проблем. А вот конвертоплан со всем своим содержимым и экипажем…

– Все ясно, – мрачно сказал Сергей. – Реклама ВИН, будь она неладна.

Взрыв, привлекший к себе внимание всех, начиная от обитателей соседних домов до пешеходов на улице, был отличным рекламным трюком. Народ высыпал на улицы и не было никого, кто в этот момент не стоял бы, подняв глаза к небесам.

Взрыв породил множество живущих собственной жизнью ракет, каждая из которых направилась в отведенном ей направлении. Спустя три минуты ночное небо над Москвой украсилось множеством разноцветных надписей.