Александр Казанцев: Донкихоты Вселенной

- А это смотря с какой скоростью он летел, - с хитрецой ответил Вязов. - Если с субсветовой, то, говорят, время на нем, по теории относительности, вроде бы стояло, а у нас с вами на Земле текли тысячелетия. Вот и считайте, какой тут возраст у пришельца из космоса.

- Во-первых, позволю себе заметить, - вмешался профессор Бурунов, сомнительно, чтобы метеориты достигали в своем движении подобных скоростей. Во-вторых, еще более сомнителен пресловутый "парадокс времени", который вы упомянули. Не знаю, как вы там проходили теорию относительности, но...

- Не спорьте, - прервала Надя. - Я не хочу, чтобы это был метеорит. Пусть это будет посланец из космоса!

- Так метеорит вроде и есть посланец из космоса, - заметил Вязов.

- Нет, не такой! Мне нужно письмо от улетевшего звездолета, - вдруг погрустнев, сказала девушка.

- Зачем говорить о печальном, - прервал Бурунов. - Не лучше ли отпраздновать чудесное спасение? Наградить отважного спасителя медалью. Шоколадной, разумеется. Кстати, к нам, кажется, идут. Притом две совершенно прелестные женщины. Дети с ними. Впрочем, они только подчеркивают их привлекательность, - и возбужденный профессор вскочил на ноги, поправляя кудри.

И когда он отошел навстречу идущим, Вязов заговорщически подмигнул Наде, немало удивив ее. И она вдруг увидела в своем спасителе совсем другого человека, чем он казался. За этим с виду простоватым, подшучивающим прыгуном мог скрываться недюжинный интеллект. Он говорил об астронавигации, о теории относительности, о последнем слове в математике, как о совершенно обычном деле. И, конечно, был "себе на уме". За каждым его словом можно угадать иронию, и прежде всего к самому себе, глубокий и неожиданный смысл. Словом, Надя принялась старательно оправдывать свой проснувшийся интерес к нему.

Впрочем, справедливости ради, надо признать, что не предполагаемые качества, которыми она готова была наделить своего нового знакомого, и даже не его героический поступок привлекали ее к нему, а не вполне осознанное, необъяснимое и, конечно же, неоправданное влечение, которого следовало бы стыдиться!

Но все, что произошло вслед за тем, еще больше подействовало на Надю.

К молодым людям подошли две нарядные женщины с успевшими переодеться мальчиками и рассыпались в благодарностях за спасение их сынишек. Купальщики со всех сторон обступили пришедших.

Гордые общим вниманием, мальчуганы с любопытством разглядывали Надю, Никиту и Бурунова, который среди толпы почти голых людей выглядел инородным телом.

Когда женщины с детьми ушли, а Константин Петрович галантно отправился их проводить, Никита спросил:

- Так почему же вы ждете письмо со звездолета?

- Ах, Никита! Вспомните, ведь все знают, что целых два года прошло, как улетел звездолет, а сигналы его перестали приходить еще год назад. Дедушка почти уверен, что они погибли. А я не хочу верить. Понимаете, не хочу, не могу верить, хотя во всем ему верила. Когда он... ну, понимаете, когда он...

- Доказал, что лететь к звездам можно, - закончил за нее Никита. - Что скорость звездолетов может превышать световую и далекие звезды достижимы.

- Откуда вы знаете? - без всякого удивления спросила Надя, уверенная, что этот человек должен знать.

- Понаслышке, - улыбнулся Вязов. - И даже от той самой Надежды Крыловой.

- Какой той самой?

- Которая дочка командира звездолета Алексея Крылова.

- Вы что, колдун? Читаете чужие мысли? - шутливо спросила Надя.

- Нет, сродни сыщику. В древней литературе был такой герой, Шерлок Холмс, помните? Он всех удивлял, определяя с первого взгляда всякие подробности о каждом встречном.

- Ну, помню, - протянула Надя, пытаясь разгадать, куда он клонит.

- Своего друга доктора Ватсона он однажды поразил, все рассказав о прохожем, увиденном в окне.

- Потому что тот был его родным братом! - со смехом воскликнула Надя.

- Вы и без меня знаете!

- Конечно, и даже могу определить почему. Обо мне вы догадались, не будучи моим братом, как в рассказе о Шерлоке Холмсе. Бурунов рассказал вам о моем дедушке. Крылов же, как всем известно, был его зятем. Значит...

- У вас несокрушимая логика. Сдаюсь!

- А у вас несокрушимый героизм. И я еще отблагодарю вас. Вот увидите.

- Обязательно отблагодарите, - вполне серьезно заговорил Вязов. - В особенности когда я вместе с вашим папой вернусь.

- Что? - подскочила на песке Надя. - Разве этим можно шутить?

- А я не шучу.

- Я пока ничего о вас не знаю, кроме того, что вы прыгали на батуте и с моста. Вы наверняка не такой, каким кажетесь. Вот готовились куда-то.