Александр Казанцев - Колокол Солнца

А над поверженными в позе ягуара, готового к прыжку, стоял ученик индейца из племени майя, готовый отразить любое нападение.

Но теперь в дело вступили стражники со шпагами в руках.

Пришлось и Сирано выхватить шпагу.

- Кажется, дело дошло до настоящего сражения, - заметил король, сопя носом.

- Они убьют его! Столько на одного! - воскликнула графиня де Велье.

Баронесса де Невильет, с задержанным дыханием следившая за всем происходящим, упала в обморок.

В обморок упали и еще две дамы из окружения королевы, но, убедившись, что никто не приходит к ним на помощь, пришли в себя и бросились снова к окну, где их места были уже заняты другими дамами.

Стражники никак не могли сблизиться с Сирано, мешали преграждавшие им путь стонущие и корчащиеся от боли тела пьянчуг.

Но Сирано сам бросился на противников, и тут пошел в дело его излюбленный прием. В воздух, сверкая в отблесках костра, полетели одна за другой шпаги стражников, которые сразу же обращались в бегство. Пытавшихся оказать ему сопротивление офицеров Сирано неуловимым движением своей разящей шпаги ранил (хотя были и убитые!), отражая с непостижимой сноровкой все направленные на него удары. Впрочем, неверно думать, что он не получил ни одной раны. Камзол его покрылся кровавыми пятнами, но он продолжал биться с противниками. Как в большинстве сражений, исход боя решила паника.

Кто-то крикнул, что сам господь вложил в руку безумца его шпагу, ибо в булле папы не сказано о сожжении книг Декарта.

Монахи стали подбирать и уносить книги, не стараясь больше их сжечь, стражники подбирали убитых и раненых.

Полупьяная толпа разбежалась, стражники удалились.

Сирано остался один, готовый отразить, новую попытку штурмовать костер святого Эльма.

- Это необыкновенно, маркиз! Я думала, что умру от волнения! вздохнула графиня с родинкой. - Но я смертельно устала, будто сама билась с этими ничтожествами. Садитесь в карету и отвезите меня домой. Граф уехал с поручением его высокопреосвященства в армию. Садитесь, пока я не передумала и не пригласила этого неистового демона, который, быть может, кое в чем и вам не уступит.

- Как можно, графиня! Уж позвольте мне не допустить до вашей обворожительной родинки его клюв.

- Но все-таки вам придется привезти его ко мне на следующий же раут. Но совсем недурной поэт. Пока не ревнуйте. Я просто хочу посмотреть на него вблизи.

- Предпочел бы, чтобы вблизи вы смотрели лишь на меня.

С этими словами маркиз юркнул в карету, поручив свою лошадь слуге графини.

Карета графини поехала следом за каретой баронессы де Невильет, которая после обморока пришла в себя.

Ришелье смешал шахматные фигуры и сказал королю:

- На этот раз, ваше величество, я проиграл не только вам.

- Но каков молодец! - усмехнулся король. - Впрочем, и мат вы получили изящный. [Сражение Сирано де Бержерака со ста противниками всегда казалось автору невероятным в выглядело легендой. Но ознакомление с подлинными документами той и последующих эпох вынудило автора отнестись к этому событию как к подлинному. Расхождение между свидетельством Ростана в XIX веке и Лебре, современника Сирано, было лишь в числе убитых и раненых в этом небывалой битве. Ростан утверждал, что убитых было 8, а раненых 17, Лебре же говорил лишь об одном убитом, числа раненых не называя. (Примеч. авт.)]

Невыспавшийся кардинал, войдя в свой кабинет, увидел на столе свою закладную записку, как он того и пожелал накануне.

Ее положил туда стоявший перед ним Сирано в изорванном и покрытом пятнами камзоле.

ЗАКЛАДНАЯ ЗАПИСКА

Всадник на усталом, еле передвигающем ноги коне, оставив позади не одну сотню миль, остановился у ватиканских ворот. Конь поник головой, готовый упасть. Всадник соскочил на землю и любовно похлопал его по взмыленной шее.

Наемник-граубинденец с длинной шпагой на боку - направился к приехавшему с наглым угрожающим видом.

- Пакет! Его святейшеству папе! - по-французски произнес путник.

- Чего бормочешь, будто сопли нос забили! - грубо по-немецки крикнул граубинденец.

Приехавший незнаком был с этим языком, а страж, видимо, хоть и знал французский, как все швейцарцы, не желал на нем говорить.

- Немедленно пропусти меня к его святейшеству, я - гонец самого его высокопреосвященства кардинала Ришелье.

- А что же твой Ришелье? - заявил страж, протягивая руку для приема обычного подношения, пусть и не слишком тяжелого кошелька, по приезжий или не понимал этого, или не желал понять.