Александр Громов - Человек отовсюду

Или Земля – следующая?

А потом? Может, Твердь?

«Нам пора кончать с конфронтацией, – убеждал Вилли. – Пока мы ссоримся, вводим экономические санкции, делимся на блоки, наносим друг другу удары и занимаемся тому подобной мышиной возней, кто-то пристально следит за нами. Да пусть бы следил! Но он грубо вмешивается, Марция тому пример. Уже идет война, дружище Ларс, необъявленная война с непонятными целями. Верхом глупости было бы сейчас не объединить усилия хотя бы спецслужб разных планет. Ставки в игре того требуют. Не терплю громких слов, но на кону сейчас само существование человеческой цивилизации…»

Похоже, Вилли был прав. Укрепление влияния Земли на Твердь выглядело сейчас довольно-таки второстепенной задачей, с точки зрения землян. Конечно, я меньше всего воображал, что вот прямо сегодня после завтрака Земля откажется от решения второстепенных задач, но ощущал удовлетворение: дело пошло именно так, как я предполагал. Отец получит свое, Земля – свое. И я получу свое. На Тверди мне делать нечего. Я патриот своей родины, но люблю ее такой, какой она могла бы быть, а не такой, какой она стала. Не без моих усилий, между прочим!

А впрочем… если бы люди могли точно просчитывать результаты своих действий, то кто бы тогда делал хоть что-нибудь?

Сразу после завтрака ко мне заявился Вилли.

– Собирайся, Ларс. Ты отбываешь прямо сейчас.

– Куда это мы отбываем?

– Не мы отбываем, а ты. Поторопись.

– А как же работы по «темпо»?

– Продолжатся без тебя. Плюнь и собирайся, черт возьми. Нет, вещи не бери, их доставят отдельно. Просто собери рюкзак, да не копайся!

Мне собраться – только подпоясаться. Никаких вещей, кроме рюкзака, у меня и не было, а рюкзак я почти не распаковывал, так что побросать обратно ту малость, что я из него вытащил, труда не составило. Незнакомый белохалатник в два счета избавил меня от имплантированного под кожу датчика. На ближайшей посадочной площадке ждал антиграв-катер таких стремительных очертаний, что летаргический инженер в моей душе проснулся и преисполнился жгучей зависти. Вилли перебросился несколькими словами с пилотом и указал мне: садись, мол. Помахал ручкой и ушел.

Я сел. Взявшись черт знает откуда, надо мною возник прозрачный, чуть радужный колпак – не опустился сверху, не выехал из корпуса, а именно возник . Наверное, те же фокусы, что и с прозрачными заборами, – какие-то силовые поля. Но какие именно и как это делается – задачка не по зубам инженеру с Тверди. Тут физик нужен.

Пилот не стал терять времени и сразу же взмыл. По-видимому, у персонала на Прииске не вошло в привычку особенно цацкаться с теми, кто не платит: перегрузка чуть не размазала меня по креслу. Когда я вновь обрел способность видеть и дышать, то обнаружил, что разгон окончен и катер лег на курс. Я попытался рассмотреть, какие места проносятся под нами, и не особенно преуспел в этом. Слишком уж небольшая высота и слишком высокая скорость. Когда меня с кучей марциан везли сюда, я тоже не слишком хорошо рассмотрел Прииск с высоты птичьего полета – тот пилот гнал как на пожар. Этот мог бы посоревноваться с ним в гонках на скорость.

Деловой подход. Принял груз – сдал груз. Хотя чуть-чуть обидно, конечно.

Это какая же по счету у меня планета? Получается – пятая. Моя родная Твердь, затем Земля, далее краткая экскурсия на Саладину, потом Марция, а теперь – Прииск. Интересно бы знать, куда меня сейчас переправляют? На Землю?

Скорее всего. Хотя я совсем не рвался туда. Однако решать, да и то далеко не всегда, может лишь тот, кто не играет в наши игры. На самом деле секретному агенту довольно редко приходится принимать самостоятельные решения, для этого существует руководство, а задача агента – выполнять задания, не пугая начальство инициативами. Многим так даже лучше: меньше ответственности. Когда-то меня удивлял тот факт, что даже у нас на Тверди невероятное количество людей предпочитает плыть по течению, делая «от» и «до» то, что велят, и не замахиваясь на большее. Потом я привык. Если я чем-то и отличаюсь от большинства, то, право, не в худшую сторону.

Наверное, это был приступ нарциссизма, и я поспешил справиться с ним, в чем и преуспел. Чувство некоторого превосходства над окружающими дает уверенность в себе и помогает в работе лишь до тех пор, пока его удается удерживать в приемлемых рамках.

С этой мыслью я вошел во Врата, приготовившись максимум к легкой мигрени… И сейчас же выпал чуть ли не плашмя в какую-то жижу.