Александр Казанцев - Враг голода (Купол надежды - 1)

- Мая-ков-ский! - воскликнула Аэлита. - Он, конечно, он! Честное слово! В его поэзии, как и в фамилии, - огонь маяка! Теперь помогите мне развесить портреты. Хотя я тут и временная жиличка, но без ваших портретов уже не могу!

И она засуетилась в поисках молотка и гвоздей. Наконец отыскала и с победным видом принесла.

Когда все портреты были развешаны по стенам, Аэлита сказала:

- Вот теперь вы выдали себя с головой, Николай Алексеевич!

- Вы так думаете?

- Я знала только несколько ваших строчек: афоризмы в форме каламбура. Помните, "колесо заколесило"?

- Еще бы!

- Теперь я знаю, что вы пишете стихи. И никогда, никогда мне их не читали.

- Так ведь однокоренные рифмы допускаю. И только для себя.

- Это еще важнее, если для себя. Пообещайте, что прочитаете.

- Попозже, если позволите. Я ведь только на музыку писал.

- На музыку?

- Да. На классиков.

- А у Маши, в квартире которой я обретаюсь, прекрасная коллекция пластинок. Право-право!..

- Нет ли этюда Скрябина № 1 из второго сочинения?

- Наверное, есть. У нее все есть. На Север с собой не взяла.

Пока Аэлита разыскивала пластинку и налаживала стереопроигрыватель, Анисимов сидел, углубленный в свои мысли. А пес Бемс доверчиво прилег рядом, привалившись к его ноге. Тотчас захрапев, он олицетворял собой покой и уют.

Анисимов находился под впечатлением "игры в мяч", как он мысленно называл свои недавние посещения министерств и беседы с теми самыми людьми, которые отведали искусственных яств на "пире знатоков".

Сначала он попал к бывалому моряку, который только еще обживал свой просторный, отделанный дубом кабинет. Референт, знавший японский язык, присутствовал при беседе с академиком. Речь шла о производстве черной и красной икры для населения.

- Я понимаю, Николай Алексеевич. Икра ваша действительно морем отдает, рыбой. Это вроде бы и наше дело. Я вот даже о цене думал, какую на банках поставить. Посудите сами, ежели ее продавать в магазинах по вашей пустяковой себестоимости, никто же ее покупать не станет. Подумают, дрянь сбывают. Нет! Цену надо поставить сопоставимую с настоящей икрой. Тогда она пойдет.

- Это уж ваше дело, - заметил Анисимов. - Наука тут ни при чем.

- Это все верно. Было бы нашим делом, кабы не одно обстоятельство. Рыбное-то изделие на поверку, как тут мне подсказали, оказывается вовсе не рыбным. Нет, нет, я понимаю, что это искусственный продукт. Но я о ведомственной принадлежности. Что у вас идет на производство икры? Вы ее не из воздуха делаете, как мечтал Тимирязев, а из казеина.

- Верно. На первых порах из казеина. Но по своим качествам, которые отмечены экспертами, это "казеиновое изделие" не хуже дефицитной икры.

- Вот-вот! Правильно сказали - "казеиновое изделие".

- Федор Семенович имеет в виду, что казеин получается из молока, вставил прилизанный референт, - а молоко к нам, к рыбной промышленности, никакого отношения не имеет.

- Да, пока что китов доить мы не научились, - рассмеялся замминистра, но когда-нибудь научимся. И тогда из китового молока будете делать вашу искусственную осетровую икру. По рукам?

- Я не вполне понял вас. Киты нам не требуются.

- Ясно, что не требуются. Но вот у меня появилась мысль. Хочется ведь с вами в ногу идти. Киты чем питаются? Мелочью всякой, планктоном, рачками крохотными. Все это ведь - белки. Так?

- Конечно, белки.

- Так вот. Этих белков мы вам наловить сколько угодно можем. Стряпайте нам из них хоть икру, хоть севрюгу. Вот тогда у нас с вами дело завяжется, а пока...

- А пока Федор Семенович имеет в виду, что ваша продукция из казеина имеет прямое отношение к Министерству мясной и молочной промышленности, вставил референт.

- Понятно, - буркнул Анисимов, - хотя вы и не по-японски мне это разъяснили.

- Ну какой же тут японский разговор! - воскликнул замминистра. - Мы всей душой за новое, но поймите и нас. Каждый занимается своим делом. Кто рыбой, кто молоком. А вашим белковым резервом на случай непогодных влияний Министерство сельского хозяйства заинтересуется. Очень был рад повидать вас, Николай Алексеевич. Как поживает ваша японочка?

- Благодарю. Определяет, чем это пахнет.

- Рыбой, рыбой! Честное слово, только рыбой! - говорил, улыбаясь, былой моряк, провожая ученого гостя, покидавшего министерство отнюдь не в лучшем расположении духа.

В Министерстве мясной и молочной промышленности академика тотчас принял его недавний гость, замминистра, тот самый, который походил на штангиста второго тяжелого веса.