Максим Волосатый - Аватарка Дикобраза

Улисс за малым не прыснул, глядя на его ужимки.

– И еще одно, – Лиза чуть замялась. – Если для тебя это хоть что-то значит, … он правда изменился благодаря вам. Вы дали ему новую жизнь. Жизнь, которой он живет с удовольствием и счастьем. С таким удовольствием, что я сейчас запросто могу его уже звать Филом. Просто потому, что он и есть Фил Парельски.

Лиза замолчала и Улисс увидел, что Шойс … как-то сдулся, что ли.

– Да что ты мне тут…, – сакс сбился.

Декстер не умел воевать с женщинами, это Улисс помнил. Что своей памятью, что памятью Фила. Это ни плохо, ни хорошо, это просто было. И сейчас Улисс видел, как Шойс отчаянно пытается раздуть в себе огонь праведного гнева, а у него не получается.

– Ты… вы… это….

В поисках поддержки сакс развернулся назад … и увидел Степу, который строил Лизе очередную гримасу.

– Ты…?! – опешил сакс.

Донкат, застигнутый врасплох, встал по стойке смирно. Замер на секунду, а потом вдруг … прыснул.

– Тебе СМЕШНО?! – поразился Декстер.

– Прости, Шойс, – Донкат согнал с лица дурашливую улыбку, подошел к Декстеру и положил руку на бронированное плечо его скафандра. – Я не хотел тебя обидеть, но ей-богу, ты сейчас неправ на все сто.

– И чем это я не прав? – это с Лизой сакс не мог воевать, а тут он нашел выход для душащей его ярости. – В том, что меня как последнего дурака….

– Стоп, – одним движением Донкат прервал разгоняющийся гневный монолог. – Если ты хочешь услышать мое мнение, то первое, – Донкат поднял перчатку и загнул один палец. – Я вообще не вижу тут никакой проблемы.

Он еще одним жестом остановил вскинувшегося сакса.

– Я познакомился с Филом только в яхте и ничего плохого я про него сказать не могу. И вообще, он мне нравится….

– Спасибо, – прошелестел с экрана Улисс.

– Пожалуйста, – чуть поклонился в его строну Степа. – Что есть, то и говорю.

Он вернулся к Декстеру.

– Второе. Шойс, ты извини, но тебе саксонским и русским языками было сказано: Фил Парельски умер. Погиб. Перестал жить. Ты теперь общаешься с электронным слепком его личности. Так?

Сакс с натугой кивнул.

– То есть кто-то, следи за моей логикой, Шойс, взял и перенес основные параметры личности Фила из его мозга (заметь уже мертвого мозга) на электронный носитель, превратив его в набор команд. А ты, Шойс Декстер, согласился с этими правилами игры, начав общаться с Филом, как с полноценной личностью, и получая от этого удовлетворение. Я ничего не путаю?

Декстер кивнул еще раз.

– Отлично, – удовлетворился Степа. – А теперь ответь мне на один вопрос: так какая тебе, к хрену, разница, кто именно выполнил все эти действия? Неведомый программист АСС или автономная программа «Улисс-3»? И какая разница, когда это было сделано? До активации «Улисса-3», или после? Фил все равно мертв, – Донкат поднял обе руки к небу. – Его больше нет.

Он подошел к саксу поближе заглянул в его глаза через забрало шлема.

– И Фил все равно жив, – проникновенно сказал он, указывая на экран с Улиссом. – Он там. Его создал Улисс. Он стал им, вернув тебе твое прошлое, которое без него так и осталось бы неживым. Стал им специально для тебя, заметь.

– То есть я ему, что, должен быть еще и благодарен за это? – взревел Декстер.

– А вот это как посмотреть, – пожал плечами Донкат. – На мой взгляд, целоваться с монитором тебе не обязательно, но и устраивать тут античных трагедий тоже не стоит. Ничего особенного тут не произошло.

Надо отдать должное Декстеру, когда надо, соображать он мог быстро. Хотя, тут сложно было быстро что-то сообразить.

Шойс оглядел Степу с Лизой, стараясь не встречаться взглядом с Улиссом и отчаянно пытаясь уложить в голове все, только что сказанное, сделал несколько шагов вперед и почти уткнулся в монитор шлемом.

Улисс отодвинул Лизу подальше, сейчас ей точно тут нечего делать, и все же нашел в себе силы встретиться глазами с Декстером. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и каждый отчаянно пытался найти подходящие слова. И каждый не находил.

В доме среди нереальной тишины, как будто натянулась тонкая струна.

Зато эти слова нашел Степа.

– Послушайте, господа, – позвал он уже совсем другим, деловым голосом. – Если вы уже достаточно налюбовались друг на друга, то я хочу вам напомнить, что нормальной жизни нам осталось ну никак не больше двадцати пяти – двадцати восьми минут. Антенна уже вовсю лупит вверх, к нам на всех парах летит «группа ликования», а беспилотники так до сих пор и не запущены. Шойс, если ты все еще жаждешь электронной крови Фила, то давай, ты ее потом пустишь, когда он сделает то, за чем мы сюда пришли.