Стивен Кинг - Коффи проходит милю

- Мне сказали, что ты находился здесь всю ночь, Поли, сидел и писал свой маленький рапорт. А это очень плохо. Таким старперам, как ты, нужен полноценный отдых.

- Перси, - произнес я, но увидел, как недобро выглядела его улыбка, и понял свою ошибку. Я глубоко вздохнул и начал снова: - Брэд, что ты имеешь против меня?

Секунду он озадаченно смотрел, может, слегка неспокойно. Потом снова заулыбался.

- Старожил. А может, мне просто рожа твоя не нравится. Что ты все-таки там пишешь? Завещание, небось?

Он подошел, вытянув руку. Я прижал ладонью листок, над которым работал, начав сгребать остальные другой рукой, сминая их в спешке, чтобы сунуть под мышку, под одежду.

- Ну-ка, - сказал он, словно ребенку, - на этот раз не получится, старичок. Если Брэд хочет посмотреть, то Брэд посмотрит. А ты сможешь положить это в задолбанный банк.

Он схватил мое запястье своей молодой и неожиданно сильной рукой и сжал его. Боль пронзила мою кисть, словно укус, и я застонал.

- Отпустите, - смог я произнести.

- После того, как ты дашь мне посмотреть, - отозвался он, уже не улыбаясь. Его лицо было все же веселым, такое бодрое веселье часто появляется на лицах людей, которым нравится делать гадости.

- Дай мне посмотреть Поли. Я хочу знать, что ты пишешь. - Моя рука стала сползать с верхней страницы. С описания нашей поездки с Джоном Коффи назад по тоннелю. - Я хочу посмотреть, связано ли это с тем, куда ты...

- Оставьте его в покое.

Голос прозвучал словно свист хлыста в сухой жаркий день... и по тому, как Брэд Долан подпрыгнул, можно было подумать, что целились в его задницу. Он отпустил мою руку, которая упала назад на бумагу, и мы оба посмотрели на дверь.

Там стояла Элен Коннелли, свежее и бодрее, чем когда-либо. На ней были джинсы, обтягивающие ее стройные бедра и длинные ноги, в волосах - голубая лента. В своих скрюченных артритом руках она держала поднос: сок, яичница, гренок и чай. Глаза ее сверкали.

- И что это вы делаете? - спросил Брэд. - Ему нельзя есть здесь.

- Можно, и он будет есть, - заявила она все тем же сухим командным тоном. Я никогда раньше не слышал его, но сейчас обрадовался. Я поискал признаки страха в ее глазах, но увидел в них только гнев. - А вам сейчас следует убраться отсюда, пока вы в своем тараканьем занудстве не уподобились червю - этакому крысусу американусу.

Он сделал шаг к ней, глядя одновременно и неуверенно, и злобно. Я подумал, что это опасное сочетание, но Элен и глазом не моргнула.

- Спорим, я знаю, кто включил ту проклятую сирену, - сказал Долан. - Это, должно быть, одна старая сучка с когтями вместо рук. А теперь иди отсюда. Мы с Поли еще не закончили свой разговорчик.

- Его имя - мистер Эджкум, - парировала она, - и если я еще раз услышу, как вы называете его "Поли", то, думаю, смогу пообещать вам, что дни вашей работы в Джорджии Пайнз будут сочтены.

- А кто, по-твоему, ты такая? - Долан надвигался на Элен, пытаясь смеяться, что у него не очень получалось.

- Я думаю, - спокойно отчеканила она, - что я - бабушка человека, который в настоящее время является спикером Палаты представителей штата Джорджия. Человека, который любит своих родственников, мистер Долан. Особенно пожилых родственников.

Вымученная улыбка сползла с его лица, как написанные мелом буквы, стертые с доски влажной губкой. Я прочел на нем неуверенность, сомнение, не берут ли его на пушку, страх, что это правда, ведь логически рассуждая, все легко проверить, она это знает, следовательно, не лжет.

Вдруг я засмеялся, и хотя смех прозвучал резковато, он был искренним. Я вспомнил, как часто Перси Уэтмор грозил нам своими связями тогда, в трудные старые времена. А теперь, впервые за мою долгую жизнь, такая угроза возникла снова... но сейчас она высказана в мою пользу.

Брэд Долан посмотрел на меня свирепо, потом перевел взгляд на Элен.

- Сначала я думала оставить все без последствий, - сказала Элен. Я уже старая, и незачем осложнять себе жизнь. Но когда моим друзьям угрожают и плохо с ними обращаются, я этого стерпеть не могу. А теперь убирайтесь. И без единого слова.

Его губы шевелились, как у рыбы, - ах, как ему хотелось сказать одно слово (наверное, то, что рифмуется со словом "штука"). Но он его не произнес. Долан бросил на меня последний взгляд, потом прошагал мимо нее в коридор.

Я глубоко-глубоко и шумно вздохнул, когда Элен ставила поднос передо мной, а потом села напротив.

- А твой внук правда спикер Палаты? - спросил я.

- Да, правда.

- А что тогда ты делаешь здесь?