Стивен Кинг - Тёмная башня - 2 (Дверь между мирами)

Эдди подумал: "Во время прилива, пожалуй, да... но если снова начнется отлив, тогда как?"

- Дашь мне какой-нибудь еды и камней, - сказала Одетта, не ведая, что эхом вторит стрелку, и Эдди снова залился румянцем. Его лоб и щеки пылали, как бока кирпичной печки.

Одетта посмотрела на него, едва заметно улыбнулась и покачала головой, будто Эдди говорил вслух.

- Не будем спорить. Я же видела, что с ним и как. Ему отпущено очень и очень мало времени. Препираться некогда. Отвези меня чуть повыше, оставь еды и камней, потом забирай кресло и отправляйся.

Как можно быстрее устроив Одетту, Эдди вытащил револьвер стрелка и рукояткой вперед протянул ей. Но Одетта покачала головой.

- Он рассердится на нас обоих. На тебя - за то, что отдал, а на меня еще сильнее - за то, что взяла.

- Чепуха! - выкрикнул Эдди. - Почем ты знаешь?

- Знаю, - ответила Одетта тоном, не терпящим возражений.

- Хорошо, предположим, это правда. Только предположим. Но если ты не возьмешь револьвер, рассержусь я.

- Убери. Не люблю я всякие пистолеты. Я не знаю, как с ними обращаться. Если из темноты на меня что-нибудь выскочит, я первым делом напущу в штаны. После чего наставлю револьвер не в ту сторону и всажу пулю в себя. - Она умолкла, мрачно глядя на Эдди. - Есть и еще кое-что. Возможно, для тебя это тоже не секрет. Я не хочу прикасаться ни к чему, принадлежащему этому человеку. Ни к чему. Я думаю, что на меня его вещи способны "навести порчу", как это всегда называла моя мама. Мне нравится думать о себе, как о современной женщине... но я не испытываю никакого желания остаться у подножия погруженных во тьму земель без тебя, зато с привязавшимся ко мне злосчастьем

Эдди посмотрел на револьвер, потом на Одетту. В его глазах по-прежнему был вопрос.

- Убери, - велела она сурово, как школьная учительница. Эдди вдруг захохотал и подчинился.

- Что ты смеешься?

- Ты говоришь, как мисс Хатэвэй. Моя училка из третьего класса.

Чуть улыбаясь, не отрывая блестящих глаз от глаз Эдди, Одетта негромко, приятным голосом пропела: "Тени божественной ночи спускаются... сумерек время пришло..." - Ее голос замер, и оба посмотрели на запад, но, хотя тени уже удлинились, звезда, на которую они загадывали желание прошлой ночью, еще не появлялась.

- Что-нибудь еще, Одетта? - Эдди испытывал острое нежелание уходить. Хотелось медлить и медлить. Он подумал, что стоит действительно тронуться в обратный путь, и это пройдет, но пока стремление ухватиться за любой предлог и остаться казалось очень сильным.

- Поцелуй. Если ты не против, я удовольствовалась бы этим.

Он приник к ее губам долгим поцелуем. Уже когда он отстранился, Одетта, поймав его за запястье, пристально и напряженно всмотрелась в его лицо.

- До прошлой ночи я ни разу не занималась любовью с белым, - сказала она. - Не знаю, важно ли это для тебя. Я даже не знаю, важно ли это для меня. Но я подумала, что ты должен знать.

Эдди подумал.

- Для меня - нет, - сказал он. - Ночью все кошки серы. Я люблю тебя, Одетта.

Она накрыла его ладонь своей.

- Ты милый молодой человек и не исключено, что я отвечаю тебе взаимностью, хотя обоим нам слишком рано...

В этот миг, будто по сигналу, в "зарослях", как их именовал стрелок, заворчала дикая кошка. Судя по звуку, она по-прежнему находилась в четырех или пяти милях от них - и все же почти вдвое ближе, чем в прошлый раз. К тому же голос как будто бы принадлежал крупному зверю.

Путники повернули головы на звук. Эдди почувствовал, что волоски на шее сзади силятся встать дыбом. Им это удалось не вполне. "Пардон, волосики, - тупо подумал он. - Наверное, причесон у меня несколько длинней, чем надо".

Рычание перешло в пронзительный страдальческий вопль, точно там, откуда оно неслось, погибало страшной смертью какое-то живое существо (возможно, на самом деле это означало всего-навсего удачную случку). На мгновение этот почти непереносимый вой завис в воздухе, а затем пошел на убыль, соскальзывая во все более низкие регистры, и в конце концов не то смолк, не то утонул в непрекращающемся плаче ветра. Они подождали, но крик не повторился. Для Эдди, однако, это было неважно. Вытащив револьвер из-за пояса, он протянул его Одетте.

- Бери и не выступай. Если тебе позарез приспичит им воспользоваться, ты ни хрена не добьешься - с этой дрянью всегда так - но все равно, бери.

- Хочешь поспорить?

- Да спорь, ради Бога. Спорь сколько хочешь.

Задумчиво поглядев в почти что светло-карие глаза Эдди, Одетта улыбнулась, но улыбка вышла несколько усталой.