Анна Кондакова - Нумерат

Арсений поднялся с кресла-качалки и, вальяжно вышагивая, направился к старинному аппарату. Схватил трубку.

– Алло, кто слышит, нет? – с нервным хохотком спросил он у телефона. Потом крутанул диск, два раза набрав «4», подождал. – Э-э-эй? Кто есть на проводе? Нам бы такси… – Он резко умолк, лицо его побледнело, слилось с оттенком волос.

– Что случилось? – спросил Денис, привставая с кресла.

Арсений аккуратно положил трубку на рычаг и, не отрывая взгляда от телефона, пробормотал:

– Сказали: экипаж ждёт круглосуточно. Отвезёт в любое место, куда захотим. Одна поездка стоит одной правды о себе. Разглядывать таксиста запрещено, так как он мёртв, зато всегда готов принять оплату за проезд. Время в пути составляет двенадцать минут. Всегда двенадцать минут. Если за это время один из нас не расскажет правду или хоть капельку соврёт, то таксист пассажиров до места не довезёт. Но и не вернёт обратно.

– Ну надо же… Не такси, а мечта человека с психологическими травмами, – усмехнулась Вика. – Это ж терапия. Почему бы не рассказать мёртвому молчаливому таксисту всё, что на душе творится? Под страхом смерти.

Макаров уселся в кресло-качалку с выражением полнейшего смирения на лице, будто он молиться собрался.

– Почему они нас так мучают? – спросила Асель с нотками отчаяния в голосе. – Если легионы важны для равновесия, почему правила координаторов настолько строги и порой вообще неадекватны? Зачем это?

– Беспрекословное подчинение, – коротко ответил Денис, опять устраиваясь в бархатном кресле.

– Тогда зачем все эти сложности с уравнениями? Координаторы ведь знают значение переменных, почему нельзя просто сказать, где их искать и что с ними делать…

– Я об этом тоже думал, Асель. По-моему, уравнение – это защита ценной информации о том, где наблюдается перекос. Защита от дефекторов, которые уравнений не понимают.

– И что делать будем? – бесцветным голосом спросил Арсений: он всё ещё пребывал в состоянии странного анабиоза и даже не пытался шутить.

– Отправимся в Трескуново, – сказала Вика. – С таксистом всё не так уж ужасно. А вот где взять Кодекс Нумерата?

Денис покачал головой.

– Не знаю, от связного я про Кодекс ничего не слышал, в инструкции тоже ничего не говорилось. Давайте сначала найдём ту деревню и на месте сориентируемся. – Он подошёл к журнальному столику, поднял трубку старинного телефона и набрал «44». – Такси, пожалуйста. Через двадцать минут у входа.

Понедельник, 5-е апреля, 13:00

– Тимоши-и-ин… Ты видишь то же, что и я? «Астон-Мартин»? – Искрящиеся глаза Макарова пожирали автомобиль серебристо-голубого цвета с тонированными стёклами, ожидающий их у широкого каменного крыльца. Арсений пошарил по карманам кожаной куртки. – Где мой телефон? Я хочу это снять.

– Ты его выбросил, – напомнил Денис и подал ему свой сотовый, не отрывая при этом восхищённого взгляда от машины.

Он, как и Макаров, был приятно ошарашен. Денис ожидал увидеть здесь всё, что угодно, даже повозку, запряжённую тройкой лошадей, но никак не роскошный суперкар из фильмов про Джеймса Бонда.

– Это точно наше такси?

– Шашечки… – выдавила Вика, кутаясь в короткое пальто. – На двери есть шашечки…

– Крутая, – выразила всеобщую оценку Асель.

Задние двери автомобиля распахнулись, услужливо приглашая внутрь. Ребята уселись на обитое белой кожей широкое сиденье. Водителя они не разглядели, так как салон с пассажирами был закрыт перегородкой. Не видели они и того, что происходит снаружи, – окна машины оказались непроницаемыми со всех сторон.

– Нам в Трескуново, – прочистив горло, сказал Денис в крошечный микрофон, что виднелся с краю перегородки.

Зелёная лампочка над микрофоном мигнула, раздался звук, как у микроволновки, и Денис тут же ощутил мягкий толчок. Машина тронулась.

Первую минуту все молчали и крутили головами: разглядывали автомобиль изнутри. В нём был даже минибар (его обнаружил Арсений).

– Может, ну его, это Трескуново? – заговорщицки подмигнул он девчонкам и продемонстрировал плоскую бутылку тёмной жидкости без наклеек и обозначений. – Зажжём не по-детски, а? Кто со мной?..

– Может, это отрава, – сморщила гримасу недоверия Вика. – Ты из каждой бутылки отхлёбываешь, которая тебе в руки попадает?

Арсений открыл было рот, чтобы отразить словесный удар соперника, но звук микроволновки прервал его на полуслове. В перегородке раскрылось узкое окошко, и из него высунулась худющая рука с синеватой кожей, вздыбленными жилами и подгнившими ногтями.