Эйв Дэвидсон - Возьмем, «к примеру», деревянных индейцев

Про себя Дон счел это маловероятным, хотя все возможно в этом мире, лишенном ценностей. Он вовсе не «современный художник, работающий в области свободных форм», уж, если на то пошло, он вообще не художник. Он ремесленник в мире, которому ремесленники без нужды.

— Но только… — еще одно из сонма качеств, позволявших переносить отсутствие Уолтера с такой легкостью: Уолтер любил тыкать пальцем, — но только , если ты закончишь эту проклятую штуку. Пора бы уже, верно? Я имею в виду, отдых дело хорошее, но счета…

Дон сказал: «Ну, мои дела в надежных руках, а именно в твоих».

Уолтер встал на дыбы: «Если ты это в насмешку!.. Слушай, я в любой момент могу найти себе другое занятие. В действительности я уже рассматриваю кое-что чертовски многообещающее. Фирма продает канадские акции. Зашел к ним вчера. „Мистер Свифт, вы именно тот человек, который нам нужен, — сказали мне. — С вашим богатым опытом и знанием человеческого характера…“

Уолтер вызывающе посмотрел в лицо шурину, словно предлагая как-то проявить полнейшее отсутствие веры в его слова, которое испытывал Дон; Уолтер отдавал себе в этом отчет. Дон уже перестал делать вид, будто реагирует на его вранье. Он просто оставлял его без внимания — он вообще просто терпел Уолтера — ради сестры. И возвращался сюда только из-за нее и детишек.

— Я хотел бы выпить, — сказал Дон, когда Уолт замолк.

Обед проходил, как проходили все обеды. Уолт говорил почти непрерывно, в основном об Уолте. Дон заметил, что его собственные мысли опять заняты Обществом Деревянных Индейцев. Дервентуотер, заканчивающий каждую речь словами: «Delendo est Demuth's!» [1] Конец Демуту! (лат.) Гамперт и его вечное: «Всего лишь брусок динамита, Дон, всего один!» Рычание Де Джиованетти: «Дай нам уравнение, и мы сами все сделаем!»

Глупцы! Им пришлось бы разузнать имена всех людей, которым пришла в голову идея насчет отвратительных металлических индейцев, устроить резню на Канальной улице. Нелепость. Абсурд.

Нет, Элвелл оказался прав. Не зная, как именно осуществить дело презервации, он тем не менее трудился долгие годы, создавая средство для его выполнения. И только доведя работу до конца, он смог в полной мере оценить непримиримость ОДИ. И, оценив ее, обратился к Дону.

— Прими эстафету, — попросил он. — Пусть каждый твой вождь будет создан с такой любовью, что грядущие поколения просто не смогут их уничтожить.

И Дон попытался. Способности к работе всегда были в нем, они пытались пробиться на свет, а он совсем этого не понимал!

Постепенно становилось все труднее игнорировать звук голоса Уолтера.

— …и новая машина тебе тоже понадобится. Я уже недолго смогу водить эту развалюху. Ей два года, будь она проклята!

— Я хотел бы выпить, — сказал Дон.

К моменту неожиданного прибытия Эдгара Фелда Дон успел выпить уже не раз.

— Я не только взял на себя смелость явиться без предупреждения, во и привел с собой друга, м-ра Уайта, — сказал торговец произведениями искусства. Он был невысок и весьма ухожен. М-р Уайт был худощав и незлобив.

— Друзей Эдгара следует остерегаться, — сказал Дон. — Вам чего налить выпить?

Уолт сказал, что они несомненно хотят побывать в мастерской. А времени, чтобы выпить, у них предостаточно.

— Времени? — пробормотал Дон. — Да что ты в этом понимаешь?

— Проходите прямо сюда, — громко сказал Уолт, бросив на шурина убийственный взгляд. — Мы думаем, мы склонны, — сказал он, снимая покрывало с огромной скульптуры, — назвать ее Близнецы…

Дон добродушно заметил, что ее ведь надо как-то назвать, а Близнецы, по его мнению, звучит лучше, чем Больная Почка.

М-р Уайт рассмеялся. Эдгар Фелд рассмеялся следом, но не совсем от души: «Из всех современных художников, работающих по дереву или прочим материалам, м-р Бенедикт, как никто другой, склонен умалять достоинства своих работ и относится к себе очень скромно».

М-р Уайт сказал, что это весьма похвально. Он спросил Дона, не хочет ли он выкурить сигару.

— И впрямь хочу! — согласился скромный художник. — В наше время воздухом стало невозможно дышать из-за дыма сигарет, бензиновых и дизельных выхлопных газов… Так, значит, Эдгар пытается впутать вас в область современного искусства, а, Уайти?

— Хо-хо! — неискренне засмеялся Эдгар Фелд.

— Ничего нет лучше хорошей сигары, — с удовольствием пуская клубы дыма, сказал Дон.

Уайт застенчиво сказал, что еще только начинает изучать современное искусство. «Раньше я собирал предметы, характерные для американской культуры», — пояснил он.