Джоу Клейтон - Дракон распускает крылья (Диадема со звезд - 2)

- Ты давно покинул Кадр? - пробормотала она сквозь туман полузабытья. Успели ли новости из Раксидана о случившихся там неприятностях докатиться до его города? "Вайд... - подумала она. - Знaeт ли он что-нибудь о Вайде?"-О, о... любовь моя... любовь моя...Она пробормотала эти два слова вслух, и Талек тихо засмеялся, приняв эти слова на свой счет.

- Десять дней, - сказал он наконец.- А почему ты спросила об этом? Почему тебя интересует, сколько вре-мели я уже не был у себя дома?

- Просто подумала, сколько надо будет в печени, чтобы добраться до торгового тракта, - засмеялась она.

- Десяти дней хватит, если идти на своих двоих. А если есть лошади, то быстрее.

- Лошадж?.. - Она вдруг рывком села. Резкость движения заставила Талека буквально слететь с койки.

- Проклятье! - вырвалось из ее уст. И она, семеня, пробежала до двери и выглянула наружу. "Мулак, Цари! - позвала она мысленно, стараясь ментально нащупать сознание лошадей. - Возвращайтесь, немедленно возвращайтесь!" Несколько секунд была тишина, потом она услышала глухой стук копыт, и они промчались через луг, прямо к двери хижины, где ждала их Алейтис. Мулак толкнул ее головой в плечо.

- Простите меня, друзья, что я совсем позабыла о вас. Эй, Пари... Рада видеть тебя в целости и невредимости. - Она погладила вздрагивающие ноздри кобылицы. - Пошли, я устрою вас на ночь...

Когда она вернулась в хижину, Талек как-то странно посмотрел на нее.

- Ну? - с вызовом спросила она, уперев руки в бока, гордо выпрямившись перед ним.

- Ты из Раксидаяа. Та, что приносит неудачу? - неуверенно задал он вопрос.

Изумленная, Алейтис подошла и села рядом с ним.

- Что ты знаешь обо мне?

Талек ладонями повернул ее лицо так, чтобы на него падал свет огня. Вдруг он усмехнулся, длинным указательным пальцем провел, чуть касаясь, вдоль очертания ее губ, притянул ее к себе, поцеловал долгим поцелуем, от которого Алейтис потеряла способность дышать и испытала странное расслабление во всем теле.

Талек опустился на койку, и Аяейтис упала на него сверху.

- Когда я уезжал, к нам как раз пожаловали гости из Раксидана... - Он замолчал. Его подвижное, худощавое лицо хитро улыбалось.

- И? - не выдержала она.

Он вдруг посерьезнел.

- Знаешь, что сталось с твоим любимым грезителем?

- Ахай! - Она хотела оттолкнуть его, но Талек удержал ее и прижал к груди.

- Ну-ну... успокойся, маленький тарсик...

Оп принялся медленно поглаживать ее по спине, пока не почувствовал, что мышцы спины расслабились.

- Они все узнали. Твой Ша-ир сделал гадание на дыме, и вместе с кучей друзей-фанатиков вывез его из Мари-фата. Ты знаешь, что самое забавное, они бы его ни за что не отдали просто так. Все были готовы драться за него, но он сам сказал - нет. И добровольно сдался...

По щенам Алейтис медленно текли слезы. Она сжала кулаки с такой силой, что из-под впившихся в плоть ногтей потекла кровь.

- Он знал... он знал это, уже когда отправлял меня... О, Мадар, о... и она разразилась слезами, не в силах с собой совладать...

- Ну что ты, не надо этого, не надо! - Он начал утешать ее. - Конечно, он знал, на что идет. Я сам не люблю эти кровавые штуки, но стоит фанатику забыть, что он человек, как... Вот посмотри на меня - я с самого начала подозревал, кто ты, ведь с такими огненными волосами кто еще мог забрести в такую глухомань? - и все равно мне пришлось сдаться и лечь с тобой в постель! - Он засмеялся, но немного нервно, и принялся ее трясти, пока Алейтис не начала кашлять, фыркать, смаргивая заливающие глаза слезы.

Талек покачал головой. В голосе его звучало некоторое удивление.

- И это при том, что я знал - ты означаешь самую черную неудачу. Ну и к черту! Мне везло и не везло в жизни. И то, и другое прошло, как высыхает в жару плевок, не дольше длилось и первое и второе. И для него все уже кончилось! - Как? - Она неуверенно смотрела на него сквозь пелену слез.

- Ну да. Одно движение ножа, и...

- Ножа? - завопила она, задрожала, завертела головой, словно ища что-то в темных углах этой хижины.

- Ну же, маленький таре, успокойся... Я же ведь сказал, что его невезение было очень недолгим...

- Он умер...

- Что? Нет. Просто ослеп. А в остальном поживает неплохо.

- Ослеп? - Она ослабела, и Талек осторожно опустил ее, начав растирать тело своими большими грубыми ладонями.

- Ослеп? - снова спросила она.

- Ага. Должен сказать тебе, что пастухи в твоем вади самые противные из всех, о каких я только слышал в Раксидане. Есть у них такая веселая штучка, называется Мадрасеш аламах. Вся соль этого праздника заключается в том, что человека начинают разрезать на кусочки. Один кусочек за раз... Но сначала ослепляют. Потом Кастрируют. Затем наступает черед рук, ног и так далее. Но обязательно по кусочку, пока бедняга не помрет...