Владимир Клименко - Ловцы ветра

– Это с ржавым-то парабеллумом, – насмешливо сказал Сеймур. – Против их автоматов и излучателей?

– У нас есть и другие способы, – напомнила Шаки.

– Не стоит отвлекаться и дробить силы, – вмешался Тан. – Разве ты сегодня еще не навоевалась? – спросил он Шаки. – В любом случае наши силы неравны. Надо просто опередить тех, кто пытается нам помешать. И найти генератор первыми. Тогда у нас будет шанс.

– О каком шансе ты говоришь? – не выдержал Денис. – Нет у нас никаких шансов. Одно упрямство. Ну, найдем мы генератор первыми, и что дальше?

– У меня есть дискета, – неожиданно сказал Тан. – Мне ее дал Фрогг. Вы об этом ничего не знаете. Ее надо вскрыть, когда найдем генератор.

– Мозги тебе надо вскрыть, – разозлился Денис. – Компьютер утонул вместе с лодкой.

Все разом остановились и уставились друг на друга, словно видели впервые.

– Вот так, – удивительно спокойным и ровным голосом сказал Сеймур. – Приехали.

– А что, без дискеты мы уже не справимся? – вдруг спросила Анита. – Мы с самого начала знали, что делать. Теперь, когда иного выхода просто нет, логичнее всего было бы довести дело до конца. С находкой генератора у нас появляется хоть какой-то шанс. Может быть, те, кто гонится за нами, именно этого и боятся?

Все с удивлением уставились на Аниту, как будто внезапно заговорило ожившее дерево, а Тан задумчиво произнес:

– Может быть, ты и права. Сомнения сейчас излишни.

Больше разговора никто не возобновлял. Сил у путешественников почти не осталось, но еще меньше оставалось времени. Узкая вначале тропа, чем дальше продвигались по ней, становилась все шире. Складывалось впечатление, что ею иногда пользовались. По крайней мере, уже не требовалось рубить перекинувшиеся от одного дерева к другому лианы, перелезать через упавшие стволы.

Потом тропа стала забирать вверх, что было странно. Раньше путь пролегал по совершенно ровной местности. Тан попросил сделать короткий привал, чтобы обсудить дальнейший путь.

– Индейцы не упоминали, что город находится на возвышенности, – сказал Денис.

– Да ни о каких подробностях речь не шла вообще, – напомнил ему Сеймур. – Даже Маноло не говорил ничего определенного. Старый город, и все.

– Значит, идем дальше? – уточнил Тан.

Еще через пару часов тропа так круто стала уходить вверх, что можно было предположить, что они находятся на горном склоне. Изменился и лес. Он стал менее густым, почти исчез подлесок. Деревья теперь стояли друг от друга на большом расстоянии. Кое-где стали попадаться каменные осыпи. Потом впереди открылось небо.

Это было так неожиданно, что отряд опять остановился.

– Здесь что-то не так, – пробормотал Тан. – Откуда среди сельвы мог взяться такой большой открытый участок?

– Давайте посмотрим, – поторопила спутников Анита. – Чего мы ждем?

Примерно еще через километр отряд вышел на гребень горы – внизу расстилалась обширная долина, вся в зеленых и коричневых пятнах, местами на ней блестели озера. Тропа, по которой они сюда пришли, продолжалась на другой стороне склона, спускалась вниз, уходила за пределы видимости, потом появлялась снова, извиваясь, проходила по равнине и терялась в растительности, окружавшей городские стены. В спокойном воздухе не поднимался ни один дымок, ни один звук не нарушал мертвой тишины.

– Вот это да! – не удержался Денис. – Неужели нашли?

– Похоже, что так. – Тан присел рядом с ним на корточки. – Но где же зеленый луч?

– Наивно было бы полагать, что мы сразу увидим и город, и луч, – сказал Сеймур. – Очевидно, для этого нужно время.

– Которого у нас нет, – быстро сказала Шаки. – Надо торопиться.

Как ни мало оставалось сил, идти в город решили немедленно. Рассчитывать теперь приходилось только на удачу. Выйдя из-под укрытия деревьев, отряд становился совсем беззащитным. На равнине его легко расстрелять с воздуха или обнаружить с того самого места, с которого они увидели город. Но иного выхода не было.

Вначале повезло. Примерно с час они двигались по открытой местности, и ни разу за это время не раздался шум вертолетных винтов. Да и вообще ничего, кроме собственных голосов, похрустывания щебня под ногами да тяжелого дыхания, никто из путешественников не услышал. После многоголосой сельвы все словно очутились в изолированной от внешнего мира камере, в которую извне не долетал ни один шум. И это почему-то раздражало и вносило беспокойство.

Остановились только один раз, возле быстрого и холодного ручья, чтобы напиться и наполнить единственную уцелевшую после кораблекрушения фляжку.