Александр Казанцев - Коэффициент любви, или Тайна нуля

В кабине управления жилого модуля было темно.

Лампочка аварийного освещения давно покрылась густо-синим льдом из кристаллов углекислоты, азота и кислорода, которые от иллюминаторов не счищались, хотя в свое время осели подобно морозным узорам на сибирских окнах зимой.

Перед пультом в мертвенной неподвижности висели три скафандра для открытого космоса. Казалось, в них не осталось никого живого.

В тусклом свете звезд, проникающем сквозь очищенный от низкотемпературного льда иллюминатор, на черной панели пульта виднелись надписи, сделанные куском твердого азота, оставлявшего след наподобие обычного мела.

Твердым командирским почерком было начертано:

«Обед, молодцы, разогревайте только, чтобы можно было проглотить».

Другая надпись с изображением русской буквы Т на латинский манер «t» гласила:

«Хоть бы раз обжечься, забыл, что такое кипяток».

Острым наклонным почерком значился ответ:

«Кипи, кипи, Вася, авось самоваром станешь».

И поперек всего написанного командирское назидание:

Правда, об огурце, как и о тепле, речи здесь быть не могло.

Заключенные в скафандры для открытого космоса звездолетчики не могли даже пользоваться шлемофонами. Энергия не только в модуле, но и в скафандрах иссякала. Температура вакуума и внутри оторвавшейся жилой кабины почти сравнялась. Звездолетчики забыли, когда горело у них освещение, когда действовал электрообогрев, а вот об огурце вспомнили, и тем держались, твердо веря в помощь, которая придет.

И она пришла. Первые радиосигналы были уже получены.

Рука одного из скафандров протянулась к пульту, взяла кристалл твердого азота и острым почерком нервно вывела:

«Вижу! Вижу модуль!»

— В знак ликования пользуйся шлемофоном, — послышался голос командира звездолета.

— Дать радиопеленг?

— Подождите, командир, позвольте чуть отогреть компьютер. Я вычислю, не начал ли тормозить их технический модуль.

— Валяй, Вася. Заодно можешь себе глоток горячего чая разогреть.

— Обойдусь, командир. Боюсь обжечься. Последние капли энергии ушли на обогрев компьютера.

— Тормозит! Однозначно тормозит! — обрадованно заявил Галлей.

— На хвосте у жилого модуля тяговый сидит и назад тянет.

— Это и без компьютера видно. Модуль нас догнал, а теперь застыл, сравнял скорости. Значит, нет ускорения, — заключил Федоров.

— Ты, Федя, живой компьютер! Отогревать тебя надо было.

— Отогревать, отогревать! Береги энергию, Васек. Разговорился, как охотник на привале. Спроси свой компьютер, проверь меня. Какое ускорение?

— Конечно, нулевое! Расцеловал бы тебя, да гермошлем мешает. А ведь это значит, что и у них там невесомость, как у нас!

— Люблю веселых и находчивых, — заметил с усмешкой командир.

— А что! — увлекся Галлей. — У них там наверняка веселье, торжество.

— А может, еще и с горячей похлебкой? — ехидно спросил штурман.

— Не раздражай, Федор Нилыч, не надо!

— Тогда раздражайся, Вася! Там вроде бы женский голос слышался. Не иначе, летит тебя выручать твоя Кассиопея.

— Скорее само созвездие Кассиопеи рассыплется, чем земная Кассиопея от Земли оторвется. Послышалось тебе, Федор Нилыч.

— Мрачный ты тип, Галлей!

— Как бы нам всем мрачно не стало без энергии в скафандрах, — заметил Крылов.

— Умолкаем, командир! К доске с тряпочкой выходить будем!

Штурман и Галлей любили своего командира за его мягкость, за романтическую увлеченность общей целью, за юмор, которым он скрашивал даже бедствие, за то, что понимание он ставил выше послушания.

И теперь уже молча ждали все трое появления сверкающего огнями иллюминаторов спасательного модуля, продолжавшего сближение.

— Пора и нам, — решил наконец Алексей Крылов, — перебираться в их жилую кабину. Нам жилая кабина страсть как требуется.

— Собраться не долго. Бортжурнал со мной. Разве что Вася забыл портрет своей черноокой, так она сама его встретит.

— Ладно вам. Давайте, отдраивайте люки, модуль не остудим, больше уж некуда.

Галлей и штурман вдвоем ринулись к механизмам открытия люков шлюза.

— Командир! — послышалось в шлеме Крылова. — Механизмы замерзли. Пробовали включить отопление. Прибор показывает нуль энергии, последнюю Васькин компьютер съел.

— Ну что ж, — усмехнулся Крылов. — Значит, зря за нами спасатели летели. Бестолочей вроде нас спасти не удастся. Какое решение предложите? Чтобы на буксир нашу обледенелую кабину взять или как?