Евгений Усович - Тихая охота на бройлера

Но осмотр документов оказался неожиданно коротким.

— Что случилось, Олег Евгеньевич? Судя по удостоверению, Вы водите машину больше пятнадцати лет. Не заметили двойную осевую? Разве Вы не знаете, что такие маневры обычно приводят к очень серьезным последствиям.

— Да вот, — принялся выкручиваться я. — Приказали следовать за этой машиной, а адреса не сказали. Вот я и боялся отстать. Он повернул, а я машинально за ним. Думал, мне тоже можно. Ну, теперь уж точно, потерял.

Я сокрушенно вздохнул.

— У него есть разрешение на следование по этому маршруту, — кивнул лейтенант. — У Вас есть такое разрешение?

— Нет, — развел я руками. — У меня, к сожалению, такого разрешения нет. Будете штрафовать?

И тут последовал совершенно неожиданный ответ.

— Следующий раз обязательно оштрафуем, — вежливо сказал гаишник. — К счастью, Вы не успели ничего нарушить. Я делаю Вам, Олег Евгеньевич, строгое предупреждение. Разворот через сто метров впереди. Счастливого пути.

И, возвращая мне документы, он снова козырнул.

— Мне, что, можно ехать? — обалдело спросил я, глядя то на документы, то на него.

— Да, пожалуйста, — спокойно сказал лейтенант и направился к посту, помахивая полосатой палкой.

Не совсем придя в себя от изумления, я включил левый поворот и поехал вперед, размышляя не об исчезнувшей фуре, а о том, что среди ментов, оказывается, тоже есть нормальные люди.

Аккуратно выполнив разворот, я снова доехал до поста ГИБДД и остановился, пытаясь понять, куда свернула моя беглянка. Лейтенант наблюдал за мной с другой стороны шоссе, заложив руки за спину.

— Куда он поехал? — крикнул я. — Не знаете?

Лейтенант вынул руку с жезлом из-за спины и сделал какой-то ныряющий жест в сторону лесополосы.

— Ага, свернул туда, — пробормотал я. — Поэтому его и не было видно.

Я повернулся и махнул лейтенанту рукой. Он наклонил голову и отвернулся. Я посмотрел на часы. Однако! Бедная Антонина там уже, наверно, погибает…

В ту же секунду заверещал мобильник. Я покачал головой и поднес его к уху.

— Все, все, Тосечка. Успокойся. Ну, скоро, скоро буду. Где? Да за городом. Ну, расскажу потом. Ладно, жди.

На перерыве Тося с заговорщицким видом полезла в сумку и, достав из нее малюсенькую косметическую баночку, торжественно поставила ее передо мной.

— Что это? — благодушно спросил я, прихлебывая ароматный чай. — Крем какой-то?

— Какой-то! — фыркнула Тося. — Тот самый, между прочим. Знаете, сколько стоит? Я в такие долги влезла…

— Да здесь пару грамм всего, — недоверчиво сказал я. — Что он может стоить.

Я взял баночку в руки. На крышечке были изображены то ли три стилизованных лилии, то ли три латинских «V», стилизованных под лилии. Пониже вилась надпись, выполненная более мелким шрифтом: «Body cream».

— Veni, vidi, vici, — хмыкнул я. — Во, как.

— Что? — переспросила Тося. — Это вы о чем?

— «Пришел, увидел, победил», — сказал я. — Латынь. Ты же в медицинском учишься.

— А-а, — она легкомысленно махнула рукой. — Кто там его учит. Так, одни кости, да лекарства… Я думала, что Вы его название прочли.

— А как же его в магазине спрашивают? — поинтересовался я. — Тут только эти три буквы и еще помельче: «Крем для тела».

— Да просто спрашивают, — сказала Тося. — Попросили «Тройной», нам и дали.

— Да это же название очень модного в свое время офицерского одеколона, — удивился я. — При чем здесь «Тройной»?

— А нам рассказывали, что у этого крема три разных свойства, — объяснила Тося. — «Освежающий», «Очищающий» и «Омолаживающий».

— Ну, тогда должны быть три буквы «О», — не унимался я.

— Ой, какой вы непонятливый, — вздохнула Тося. — Три «О» — это по-русски, а крем — то импортный. Может быть, это по-английски, может, по-французски или, вообще, по-испански…

Ну, — согласился я, — может быть и так.

Я осторожно открутил крышечку. Внутри оказался обычный крем нежного телесного цвета. Я поднес его к носу и понюхал. Пахло парфюмерией, какой-то неуловимо знакомой травой и почему-то красной икрой. Хотя могло и показаться. В общем, крем как крем.

— Ну, и что же ты им мажешь?

— Как обычно, — пожала плечами Тося. — Под глазами, возле губ, ну, шею немного. Так, для профилактики.

— Да тебе этот крем понадобится только лет эдак через восемь, — мягко сказал я. — Он же пропадет. Зря деньги потратила.

— Не зря, — упрямо мотнула головой Тося. — Я уже видела, что кое-где обязательно надо подправить, честное слово.

И вдруг она просияла.