Виктор Косенков - Окольная дорога в небо

- Послушай, - прервал его Роман. - Иллюзия, в моем понимании, это такая штука, которая не существует на самом деле...

- Да, и этого "самого дела" тоже не существует... - вставил в паузу Майк.

- Не существует на самом деле, в реальности, - продолжил Роман, не обратив внимания на реплику Майка.

- А значит я могу развеять ее, и причинить вред она мне не в силах. И она не влияет на мое самочувствие, и не разговаривает со мной на отвлеченные темы, и не реагирует на внимание с моей стороны... Но, черт возьми, это не так! Это абсолютно реально. И я не шизик.

- Вот видишь, - Майк поскреб разлохмаченную бороду. - Ты не в состоянии понять настоящее положение вещей. Иллюзии - это совсем не то, что ты о них думаешь. Совсем не то! Это не призраки или туманные формы, которые ты можешь развеять мановением руки или движением мысли. Иллюзии это твоя жизнь...

Впрочем ты этого тоже не поймешь. Тогда мне придется говорить с тобой на твоем языке - Попробуй.

- Пробую... - Майк замолчал, его рассеянный взгляд начал приобретать более или менее осмысленное выражение. - Ты оперируешь понятиями реальности, значит поймешь такое... Когда ты пьян, ты видишь чертей. Или летающие винные бочки.

Вперемешку с розовыми слонами и маленькими белыми крокодильчиками. И даже разговариваешь с ними или рубишь их топором. Когда ты находишься под действием какой-нибудь химической психоделики типа ЛСД, МДА или такой же штуки природного происхождения типа пейота, ты видишь уже не отдельные глючки, а целые миры... Но все проходит, когда твой организм, всегда живущий в этой реальности, переваривает адское зелье и возвращает загулявшее сознание обратно. Нет больше крокодильчиков и адских созданий, розовых слонов и блистающих собак, бочек с вином и неподдающихся описанию подземелий. Остается только боль похмелья, тяжелый отходняк, озноб, ломота и тошнота. Больше ничего. Такая плата с тебя взимается за попытку пробраться в другую реальность, расширить границы...

- Другую реальность?

- Другую, совсем другую... Кто тебе сказал, что летающих крокодильчиков белого цвета не существует? На каком основании? Только потому, что их видят только очень пьяные или обкурившиеся люди? Сознание человека многомерно по своей природе. И оно может проникать куда угодно. Хоть в соседнюю комнату к соседу, хоть в соседний мир... Одна только проблема стоит на этом пути - человеческое тело. Этот предмет может существовать только в одном мире, в одной реальности и мысль о том, чтобы проникнуть куда-либо еще приводит твое тело в ужас. Неприятность еще и в том, что тело и сознание прочно, почти неразрывно связаны друг с другом. И между ними идет борьба. А если есть борьба, значит рано или поздно победит либо тело, либо сознание... У тела больше возможностей победить. По правде, сознание вообще не способно выиграть. В случае номинальной победы тело умирает. И умирает сознание. Вот такая грустная история.

Хотя и тут имеются свои ходы и методы. Как и везде, важна золотая середина. Ты можешь... - Майк запнулся. - Послушай, тебе ведь не нужно вся теория. Ты просто хочешь знать, что с тобой происходит?

Кстати, почему тебя это заинтересовало только спустя два года?

- Два года... В принципе чуть меньше...

Неважно. Поначалу это забавляло. Знаешь, психоделика эта вся, границы сознания... А потом эта психоделика при мне содрала шкуру с человека.

- С какого человека?

- С бомжа. Основательно "накачавшийся"

бомжик был... В подворотне его славно освежевали, а я видел... А вот теперь эта психоделика заинтересовалась мною.

- Аха... Вот тебе и объяснение. Ты чувствуешь связь?

- Какую?

- Между собой и бомжем.

- По правде сказать, не очень.

- А зря... Что ты, что тот бомж, перешли в ту реальность. Стали между двумя мирами. Эти штуки, - Майк покрутил в руках сигарету с анашой. - Эти адские штуки работают как ключи. В другой, совсем другой мир... Или не ключи, а скребки. Знаешь, такими скребками шерсть прочесывают... Эта дрянь скребет реальность, ту, в которой мы живем. Истончает ее, разрывает, изнашивает. До такой степени, что она перестает нас держать, и мы проваливаемся в эти самые дыры, сквозь которые просвечивает другой мир. Через эти дыры к нам приходят и через них уходим мы... Если по правде вся наша "дрянь" - это просто способ отсроченного самоубийства, часто очень кровавого и неприятного.

Он помолчал и потом добавил:

- Впрочем правды нет, это иллюзия, - глаза его снова стали заволакиваться бессмысленной пленкой.