Виктор Косенков: Про зверя

Виктор Косенков

ПРО ЗВЕРЯ

- О! Вы неплохо справляетесь со своей работой.

Голос заведующего лабораторией был сух и невыразителен. Такой голос мог быть только у заведующего химической лабораторией. Голос как реторта. Да и весь он сам напоминает реторту. Эдакую склянку из матового стекла. Серые глаза, светлые волосы, прямой нос, правильные черты лица... Что-то всколыхнулось в памяти и опять ушло на задний план. Какое-то слово связанное даже не с ним, а скорее с людьми, имеющими такую внешность. Почувствовалась тупая слабая боль в шраме на затылке. - Да!? Я очень ценю ваше мнение герр директор.. Спасибо. Как вы считаете...... И слова, слова, слова...

Кого же он мне напоминает? Кого.. Я видел эти глаза раньше. Впрочем, я каждый раз спрашиваю себя об этом. Вот сейчас я говорю с ним, а он меня не слышит. Кивает головой, согласен, а не слышит. Его мысли заняты чем-то другим. Уходит. Скоро придет мой сменьщик. Маленький кривоносый еврейчик, постоянно трущий себе запястье с какой-то нелепой татуировкой. Какие-то цифры. Синяя татуировка. Зачем она ему. Ни за что не сделал бы себе такую. Один раз я спросил его об этом. Он побледнел и почему-то спросил меня не помню ли я местечка под названием Бухенвальд. Я не помнил. Я вообще мало чего помню. Когда пытаюсь вспомнить то очень болит шрам на затылке и все время заходит один и тот же человек в лабораторию. Здоровый такой "лаборант". Странно. Он всегда спрашивает только одно: "Все ли у вас впорядке герр лабрант?" А я говорю : "Да! Все впорядке." Тогда он странно смотрит на меня и уходит.

Год сейчас 1944... Как я оказался в этой лаборатории я не помню. Как будто работал тут всю жизнь. Не помню своего детства, юности... Помню только общую мировую историю. И то, что сейчас мы живем в годы высочайшего расцвета мировой культуры и науки. Доказательством тому этот институт и эта лаборатория. Лаборатория времени. Институт альтернативной истории. А я здесь лаборант. Почетная работа, между прочим. Я уважаемый человек и платят весьма солидно...

Вот только иногда, когда я смотрю в большое зеркало на стене и вижу себя... Что-то проявляется во мне, что-то всплывает и мое изображение, изображение не высокого лаборанта в белом халате и с черной челкой на глаза и маленькими усиками, изчезает, тает, растворяется. В такие моменты ноет шов на затылке, в памяти всплывает ничего не значащее слово, услышанное мною от одного из професоров нашего института :"Лоботомия"... Про что он говорил? Про кого? Не знаю. Мне все равно. Но когда я смотрю на себя в зеркало и пытаюсь превозмочь боль меня посещают очень странные видения и желания. Я не говорил никому об этом. Даже своему психоаналитику. Никому! Я вижу себя в странном коричневом или черном мундире и испытываю не менее странное желание, стоя на трибуне, вскинуть руку вперед и верх в ответ на раскатистое "ХАЙЛЬ!", что звучит с площади передо мной.

Зачем?

О, вот и мой сменьщик. Он всегда говорит одно и то же: - Добрый день, герр Адольф! - Здравствуйте Кацман, здравствуйте...

09/02/1998