Гордон Диксон - Врожденная способность

Надсадно взвыв, она отъехала назад, протянула манипулятор и убрала с дороги камень, а затем проехала в ворота. Но Гарри уже был внутри, проскочив в тот самый момент, когда ворота еще оставались открытыми, а машина возилась с камнем.

Он скользнул в темный коридор, полный странных запахов и пощелкиваний. Слабый свет позволил увидеть впереди большое помещение, где стояли другие машины. Он направился к ним.

Он не преодолел и половины пути, когда закрылась дверь и он оказался в кромешном мраке. Сзади уже приближалось пощелкивание въехавшей машины, но подхлестнутая адреналином память дикого животного не подвела его. Он побежал, вытянув руки, по пути, который успел запомнить, а въехавшая машина прогромыхала мимо и остановилась неподалеку.

Он осторожно сполз в непроницаемую темноту. Он ничего не видел, но новая, почти животная чувствительность к запахам заменяла зрение. Он обошел помещение, касаясь ладонью стен и принюхиваясь, словно охотничья собака, и постепенно в его

голове сложилось представление о помещении и о его гусеничных обитателях.

Он все еще обследовал территорию, когда почти перед самым его носом распахнулась не замеченная им дверь. Он едва успел отскочить в сторону, чуть не попав под гусеницы небольшой машины с коробкообразным корпусом и лесом манипуляторов. Она подкатилась к только что вернувшейся машине и принялась освобождать ее от контейнеров.

Это было все, что Гарри сумел разглядеть в тусклом отдаленном свете открывшейся внутренней двери, но когда маленькая машина направилась туда, не упустивший удачу Гарри успел проскочить перед ней.

Он оказался в коридоре, который неярко освещала люминесцентная полоска на потолке. Коридор был лишь чуть пошире машины, и он прижался к холодной стене, пропуская равнодушный механизм. Машина двинулась дальше по коридору, он последовал за ней и попал в другое помещение с машинами, но на этот раз многие работали. Потолок крестообразно пересекали светящиеся полосы.

Машины занимались своим непостижимым для Гарри делом. Сжавшийся и напряженный, с широко раздувшимися ноздрями и вставшими дыбом волосами, Гарри прошел мимо них и осмотрел несколько других помещений. Времени на это ушло немного, и он обнаружил, что все они находятся на одном уровне и никого, кроме машин, здесь нет. Он отыскал другую дверь с пологим спуском перед ней, но эта перед ним не открылась, и машины сюда тоже не спускались.

Гарри испытывал голод и жажду. Он вернулся к двери, ведущей в ангар, где стояли машины-собиратели. К его удивлению, двери открылись, едва он приблизился. Он скользнул в темноту.

Двери немедленно закрылись, и его охватила минутная паника, когда он понял, что не сможет открыть их. Затем к нему вернулось самообладание.

На ощупь, по запахам и воспоминаниям он пробрался мимо неподвижных машин и прошел по коридору к наружным воротам. Он дождался выезжавшей машины и выскочил вместе с нею, окунувшись в прохладный ночной воздух. Предрассветное небо уже начинало светлеть. Через несколько секунд мокрый, но свободный он снова был в лесу.

С этих пор каждую ночь он проникал в пирамиду. Он понял, что достаточно положить перед машиной подходящий камень, и та остановится, чтобы освободить дорогу, а он в это время может спокойно войти внутрь.

Постепенно его страх перед машинами исчез, и он стал воспринимать их чуть ли не с презрением. В одинаковых ситуациях они всегда делали одно и то же, и их ничего не стоило перехитрить.

Но две внутренние двери с пологим спуском так и не открылись перед ним, и сердцевина пирамиды оставалась для него неизвестной. Он принюхивался к двери и уловил просочившийся запах — не только запах смазки и металла, но и другой, мускусный запах, от которого у него снова встали дыбом волосы на затылке. Он зарычал на дверь.

Он начал обследовать машинный этаж и обнаружил, что контейнеры с образцами, помещенные на ленту конвейера, исчезают через отверстий в потолке, слишком узкое для него. Но он увидел и кое-что другое. Однажды он заметил, как машина вынимает решетку из стены. Он заглянул в отверстие. Это оказался вход в шахту или туннель, достаточно широкий, чтобы в него пролезть. Оттуда шла слабая струя воздуха, насыщенного тем же мускусным запахом, который он учуял возле закрытой двери.

Открытый путь искушал его, а страх удерживал на месте. Машина вернулась и поставила решетку на место. Он заметил, как это было сделано, и, когда машина уехала, повторил ее движения. Решетка упала ему в руки.