Пол Андерсон - Звезда над морем

— Страшновато, — помог Эверард. — Со мной такое было.

— Да, — тихо сказала она. — И у тебя есть собственные секреты, не так ли?

— От Патруля нет.

— От тех, о ком ты заботишься. Вещи, о которых тебе больно говорить, а им непереносимо слушать.

«Близко, слишком близко».

— Ну ладно, так что Эдх? Я полагаю, ты пыталась сделать ее как можно более счастливой. — Эверард выждал. — Уверен в этом.

— Был ты когда-нибудь на острове Валхерен? — спросила Флорис.

— М-м, нет. Это где-то рядом с бельгийской границей? Подожди. Я смутно вспоминаю, ты говорила однажды об археологических находках из тех мест.

— Да. В основном камни с латинскими надписями второго-третьего веков. Благодарственные подношения, обычно за удачное морское путешествие в Британию и за благополучное возвращение. Богиня, которой они предназначались, имела храм в одном из портов Северного моря. На некоторых камнях она изображена вместе с кораблем или собакой, часто с рогом изобилия в окружении фруктов и колосьев. Имя ее Нехаленния.

— Очень важный культ, по крайней мере в том краю.

— Она выполняла все, что положено богам: давала мужество и знание, делала людей немного добрее, чем они могли бы быть в противном случае, а иногда открывала им глаза на красоту.

— Подожди! — Эверард выпрямился. Мурашки побежали у него по спине и затылку. — Это богиня Веледы…

— Древняя нордическая богиня морей и плодородия Нертус, Найэрда, Нерда, Нерха — множество различных вариантов имени. Веледа сотворила из нее мстительное божество войны под влиянием Хайдхина.

Эверард довольно долго смотрел на Флорис, прежде чем сказал:

— А ты убедила Веледу снова провозгласить ее мирной богиней и переместила на юг. Это просто гениально!.. Великолепная операция! Не припомню, чтобы я слышал о чем-то подобном.

Глаза ее опустились.

— Нет, на самом деле это не так. Потенциал уже был заложен в самой Эдх. Удивительная женщина. Чего бы она могла достичь в более благоприятное время?… На Валхерене богиню звали Неха. Культ ее почти совсем угас, несмотря на божественное покровительство сельскому хозяйству и рыболовству. Хотя охотничьи дела ассоциировались с ней с первобытных времен. Прибыла Веледа, оживила культ, внесла новые элементы, соответствующие цивилизации, которая переменила жизнь ее народа. Они начали произносить имя богини с латинским послеслогом, Неха Леннис, то есть Неха Добрая. Со временем оно превратилось в имя Нехаленния.

— Должно быть, богиня играла у них важную роль, раз ей поклонялись и столетия спустя.

— По-видимому, так. Когда-нибудь я хотела бы отследить ее историю, если Патруль позволит использовать на это несколько лет моей жизни. Флорис вздохнула. — В конце концов империя, конечно, рухнула. Франки и саксы смели все на своем пути, а когда возник новый мировой порядок, он уже стал христианским. Но мне хотелось бы думать, что от культа Нехаленнии многое сохранилось.

Эверард согласился.

— Мне тоже, после того, что ты рассказала. Это могло пойти на пользу людям. Многие средневековые святые произошли от языческих богов, а те, что были историческими личностями, часто имели черты древних богов как в фольклоре, так и в церковных летописях. Костры в середине лета все еще разжигают, хотя теперь уже в честь Святого Иоанна. Святой Олаф бьется с троллями и чудовищами, как до него Тор. Даже Дева Мария имеет черты Исиды, и, смею предположить, несколько легенд о ней были первоначально местными мифами… — Он оборвал себя. — Впрочем, тебе это известно. Все нити уходят в глубь веков. Как жила Эдх?

Флорис смотрела мимо него, словно все мысли ее были в прошлом. Затем медленно заговорила:

— Старость Эдх встретила, окруженная почетом. Замуж она так и не вышла, но все относились к ней, как к матери. Остров был низкий, на нем строили корабли, как и на острове ее детства, а храм Нехаленнии стоял на берегу ее любимого моря. Я думаю — точно сказать не могу, ибо что богиня может прочитать в сердце смертного? — но я думаю, она… обрела наконец покой. О том ли я говорю? Конечно, когда она умирала… — голос ее дрогнул, — …когда она лежала на смертном одре… — Флорис попыталась сдержать слезы и не смогла.

Эверард обнял ее, положив голову себе на плечо, и погладил косы.

Пальцы ее вцепились в рукава его рубашки.

— Успокойся, девочка, успокойся, — прошептал он. — От некоторых воспоминаний всегда больно. Ты пришла к ней в ее последний час?

— Да, — всхлипывала она у него на плече. — А как же иначе?