Шон Уильямс - Сироты Земли

Лючия критически изучала свой зонд. Она надеялась, что его неправильная форма, малая плотность и отсутствие электрических импульсов смогут убедить постороннего наблюдателя, что «Чанг-5» — обычная каменная глыба, астероид, которых и без того достаточно много кочует в открытом космосе.

Бенк стала маскировать дюзы, чтобы их не было визуально видно, и раздумывала при этом: «А вдруг я не права? Вдруг просто сошла с ума? Тогда я похороню себя заживо!..»

Однако она тут же отбросила все сомнения прочь. Излишнее рефлексирование еще никому не шло на пользу. Лючия постаралась убедить себя в том, что поступает предусмотрительно, благоразумно и крайне дальновидно. Когда она проснется, просмотрит сделанные фотографии и не обнаружит ничего необычного, вот тогда с полным правом можно назвать себя идиоткой или сумасшедшей. А дальше, после того как все закончится, надо будет искренне посмеяться над собой.

Итак, маскировка закончена. Осталось последнее.

Но сначала она все-таки найдет время попрощаться со звездами.

С каждым днем Пи-1 Большой Медведицы становилась все ярче и ярче своих соседей. Если эта завораживающая картина — последнее, что видит Бенк, тогда ей действительно грех жаловаться. По крайней мере Лючии выпал шанс остаться в живых, а не погибнуть, как членам экипажа «Андрея Линде».

Ну что ж, летать так летать. Поначалу Лючия планировала достичь Мускиды, той самой Пи-1 Большой Медведицы, но потом решила: а впрочем пару раз изменить курс — и этого хватит, чтобы добраться до Ро Большой Медведицы, затем направиться еще дальше, и — прочь из этой галактики. Если «Чанг-5» выдержит — правда, Бенк не была так наивна, чтобы надеяться на подобный счастливый исход, однако сама идея завораживала, — то в конце концов она сможет побывать в Туманности Боде, в галактиках М82, NGC3077, NGC2976, ІС2574… то есть преодолеть расстояние в несколько миллионов световых лет.

Даже если Лючия не будет молиться, прежде чем надолго отключится во время полета к Пи-1 Большой Медведицы, она будет надеяться на все силы Вселенной, чтобы по крайней мере остаться в живых.

«Это все только ради тебя, Питер, — подумала Лючия Бенк, когда ее окутала кромешная тьма. — Надеюсь, однажды мы сравним записи в своих дневниках».

Озаряя небосвод сине-лиловыми лучами, на западе к горизонту клонилась Голова Гидры, а на севере холодновато сверкал ослепительно голубой Ахернар.

С южной стороны в верхних слоях атмосферы уже занимался закат, постепенно заполняя все небо. Вдалеке на поверхности Афины в последних лучах прячущегося солнца слабо мерцал корпус «Майкла Мэйджера», а непосредственно над ним виднелось еще одно световое пятнышко: это было чудо инопланетной техники, которое называлось Девятым Веретеном. Между этими объектами, на самой вершине колоссальной глыбы из камней и льда, вознесшейся вверх на тридцати километровую высоту, стоял Питер Эландер.

Надо сказать, что в этот момент Эландера меньше всего заботила проблема угасания деятельности и притупления активности его копии-энграммы.

Питер думал о том, что Афина довольно необычная массивная планета — однако именно на ней успели побывать все инопланетяне. По различным параметрам — радиусу, массе, силе тяготения и т. д. — этот мир мало напоминал Землю. Здешнее, очень яркое и активное солнце относилось к звездам спектрального типа B3V и называлось Головой Гидры. Всевозможные радиоактивные частицы и излучения бомбардировали магнитное поле Афины в течение всех ее суток, состоящих из семнадцати с половиной земных часов. Эландер, который находился очень высоко над поверхностью планеты, подвергался бы серьезной опасности, не будь он одет в специальный защитный скафандр инопланетян-«прядилыциков», все чаще именуемый «костюмом бессмертия», или сокращенно Б-костюмом. Слева в нескольких сотнях километров от Питера располагалась орбитальная станция, соединяющая планету с Девятым Веретеном.

Эландер стоял на самой высокой точке планеты. Это был один из нескольких высокогорных островов, опоясывающих Афину по экватору. Причудливый ландшафт планеты, собственно, и состоял главным образом из таких гористых островков, выступающих над поверхностью Афины наподобие вулканических пиков. За многие миллионы лет моря испарились, а пар смерзся в колоссальные ледяные глыбы, превратив и без того высокие горы в нечто невообразимое. Основная часть воды на планете находилась в твердом состоянии, а на поверхности бывшего океана осталась тонкая пленка соляной накипи.