Нэнси Кресс - Шива в тени

Но нет, этого я сделать не могу. Хотя Аджиту и удалось восстановиться после неосознанной, жестокой фразы Кейна, он все равно был обижен. Мне предстояло выяснить, на каком именно уровне застряла эта обида, и постараться успокоить его. В мои обязанности входило следить за нормальной психологической атмосферой на борту, чтобы экспедиции приносили максимальный эффект. Так что сейчас я должна уравновесить небрежное и уничижительное поведение Кейна. Это моя работа.

Я тоже улыбнулась Аджиту.

Когда исчезла голова Аджита, никто не впал в панику. Мы в принципе были к этому готовы; рано или поздно это должно было произойти. Зонд дрейфовал в зоне слишком высокой космической радиации, причем большая часть излучения была смертоносной: гамма-лучи от Восточного Стрельца, рентгеновские лучи, мощнейшие ветра ионизированных частиц и тому подобное — я ведь даже многих названий толком не знала. Удивительно, что защитные щиты зонда выдержали так долго. Никто и не рассчитывал, что мы сможем вернуться отсюда целыми и невредимыми. Видимо, какие-то частицы или частица проникли-таки внутрь зонда и добрались до компьютера, заразили программу поддержки человеческих аналогов.

Проблема невелика, просто небольшой глюк. Вот, спустя несколько секунд включилась резервная копия, и вскоре голова Аджита была на месте. Но все мы прекрасно понимали, что это только начало. Все повторится снова и снова, а в конце концов программа будет повреждена настолько, что никакая автоматическая служба поддержки уже не поможет, потому что и она будет повреждена или потому что программа человеческих аналогов в корне отличается от всех других программ. В программу аналогов включены резервные копии для того, чтобы поддерживать наши тени (их-то мы и видим) и тень корабля; благодаря этим теням мы не сходим с ума, все нам кажется привычным. Но ни одна программа человеческих аналогов не может включать резервную копию себя самой. Даже одна копия слишком загрязняет программу и сам оригинал. Было много попыток, испробована масса вариантов, но все безрезультатно.

Более того, мы, аналоги, только частично зависим от основного компьютера. Ведь человеческий аналог это и не биологическая сущность, и не длинная последовательность кодов: и то и другое, и даже больше. Часть основы, «железо», пронизана настоящими нейронами, хотя они и сконструированы намного более прочными и износостойкими (сотни тысячи миль наноорганических полимеров). Вот почему аналоги думают так же медленно, как и люди, они не могут тягаться по скорости мысли с компьютерами. Зато мы чувствуем все, как и люди.

После небольшой поломки аналога Аджита настроение у нас, такое веселое до этого, немного упало. Но мы продолжали работать, не теряли надежды. Мы наконец-то решили, куда именно направить зонд, а потом вводили в компьютер координаты прыжка.

— Скоро увидимся, — попрощались мы друг с другом.

Я поцеловала в губы и Кейна, и Аджита. После этого мы отключились, а зонд приготовился к прыжку.

Спустя несколько дней мы оказались на другой стороне Западного Стрельца А. Мы все были в полном порядке. Будь я верующей, то возблагодарила бы Господа, но вместо этого я бросила Аджиту:

— Пока что голова у тебя на месте.

— И не зря, — рассеянно заметил Кейн; он уже нацелился к своему терминалу. — Она нам пригодится. Аджит, детекторы массы… О боже!

Кажется, все-таки мы собираемся возблагодарить Бога, хотя и не совсем по правилам. Я спросила:

— Что такое? Что там такое? — На экранах я ничего не видела.

— Ничего, — ответил Аджит. — И в то же время все.

— Выражайся ясно!

Аджит (думаю, что Кейн был настолько поглощен работой, что и вовсе меня не услышал) ответил:

— Масс-детекторы показывают, что на расстоянии менее четверти светового года от нас огромное скопление массы вещества. Детекторы радиации, причем все, вообще ничего не зарегистрировали. Мы…

— Мы движемся с нарастающим ускорением, — заметила я, проглядев данные приборов. Скорость была такой высокой, что я даже зажмурилась. — Сейчас мы врежемся в это нечто. Не совсем сейчас, конечно, но приливная сила тяготения…

Зонд был небольшой, и приливные силы тяготения предмета такой огромной массы просто разорвут нас на части, стоит нам приблизиться на опасное расстояние.

Предмет огромной массы. Но, судя по показаниям остальных сенсоров, там вообще ничего нет.

Ничего, кроме теней.

Я вдруг почувствовала странное возбуждение. Не страх, а нечто более сложное, нечто жуткое и зловещее, сверхъестественное.