Григорий Бондарчук - Рыцарь света

– Теперь здесь я начальник и для вас закон! – Степанов узнал голос нового начальника отдела, – Не хотите оплачивать патрулирование, пеняйте потом на себя.

– Мы не против, – возражал ему кто-то, – Только много просишь.

– Я не прошу, я требую! Ты улавливаешь разницу? Ты думаешь, мне не известно, что у тебя в палатках работают нелегалы?

Степанов понял, что его присутствие на таком совещании совершенно бесполезно и, заставив поразмыслить охранников в коридоре, развернулся к выходу.

Осмотр мест преступления ещё раз убедил Степанова, что он имеет дело либо с умалишённым, либо с нечеловеческой сущностью. Опять нигде не удалось найти какого-либо предмета, которым разбивались витрины и зеркала. В тех же случаях, когда такой находился, оказывалось что это дело ночных бомжей, которые обнаружив уже разбитую витрину просто добирались до дармовой выпивки. Тем более интересными были несколько случаев, где зеркала, как это уже видел Степанов в брошенном доме, разбивались в мелкую стеклянную пыль – «Зачем простому хулигану или любителю выпить на это тратить время?».

По возвращении в участок Степанова вызвал новый начальник и приказал готовить график для ночного патрулирования личным составом района возле метро. Степанов хотел возразить, что это, скорее всего, бесполезно, но спорить не стал. А на следующий день был объявлен приказ о назначении заместителем начальника отдела другого офицера из состава дежурной группы, и необходимость составления таких графиков для Степанова отпала. Ещё спустя три дня, к радости личного состава, отменили и сами патрули, как догадался Степанов потому, что торговцы не захотели оплачивать данные услуги.

Тем не менее, мобильный отряд наблюдателей из числа подростков каждый вечер приносил Степанову новую информацию. Мальчишки, похоже, сами увлеклись идеей поймать «зеркальщика», как они его называли. Выходило, что каждый вечер в районе хоть в одном месте, хоть на одном автомобиле, но крошились зеркала. Заметить злоумышленника никак не удавалось, и только один раз Степанов получил звонок на мобильный от своего осведомителя, что возле старого дома снова пострадал автомобиль и случилось это всего несколько минут назад.

Когда Степанов прибежал к месту происшествия, его встретили Генрих и парень в очках, которые возбуждённо, наперебой рассказывали, как зеркало у старенькой копейки само по себе вдруг треснуло и стало крошиться на маленькие кусочки. Строго выполняя инструкции Степанова, к машине они не приближались, наблюдая за работой «зеркальщика» издалека. Степанов отметил, что мальчишки были не в шутку напуганы, и строго приказал им закончить на сегодня работу и двигаться по домам, а сам отправился осматривать очередную пострадавшую машину.

Картина оказалась совершенно типичная, как наблюдал Степанов и раньше. Старенькая копейка стояла возле трансформаторной подстанции так, что свет от уличного фонаря освещал только половину машины. Зеркало оказалось разбито как раз с освещённой стороны, и тоже в мелкую крошку. И опять никаких камней или предметов поблизости не нашлось. Больше ничего интересного Степанов не нашёл, хотя провозился возле машины больше часа. Хозяин жилугёнка так и не появился, видимо, считал, что на такую машину зариться некому. Степанов уже решил двинуть домой, когда увидел что за ним из сквера внимательно наблюдает девочка, лет девяти. Время уже было совсем не детское, и Степанов подошёл к ребёнку.

– Ты что здесь делаешь? Как тебя зовут? – спросил он.

– Рита.

– Ты, Рита, потерялась? Детям уже давно спать пора. Где живешь, помнишь?

– Помню. За теми домами. Мне страшно одной, темно. Проводите меня пожалуйста. Это совсем недалеко.

– Хорошо, давай руку.

– Не надо, я просто рядом пойду.

– Ну как хочешь.

«Вот ведь какое недоверие к людям в форме даже у детей, – размышлял Степанов. – А может и правильно, форму надеть может всякий».

Поблагодарив, девочка вошла в подъезд, быстро поднялась на второй этаж и проследила за удаляющимся милиционером. Затем она открыла своим ключом квартиру и, не включая свет, прошла в неубранную и грязную прихожую. Вместо зеркала в прихожей висела пустая рама, а на полу в угол были неаккуратно сметены мелкие осколки того, что раньше было зеркалом.

В комнате на кровати дремал пожилой мужчина, её дед, законченный алкоголик. На столе стояла недопитая бутылка водки и тарелка с окурками.

– Это ты, Рита? – еле слышно спросил дед.