Михаил Чернолусский - Фаэтон

— Отвечайте на вопрос.

— О светящемся воздухе? — Утяев вспотел, но боялся шевелиться, чтобы ПОП не поднял на него ладонь. — Знаете, это похоже на правду, — выдавил из себя Утяев.

— Похоже на правду или правда?

Утяев почувствовал на своем лице страдальческую улыбку.

— Я, конечно, не ученый…

— Отвечайте конкретно!

— Да за кого вы меня принимаете?

— Правда? Да?

Утяев понимал, что деваться ему некуда.

— Правда, — сказал он, — воздух вокруг красивой игрушки как бы светится…

ПОП опустил руки и стал переводить ответы маленькому директору. Тот забегал на своих крепких ножках по комнате и долго что-то говорил, опять по-петушиному вскрикивая.

Потом ПОП спросил Утяева:

— Что вы еще желаете нам заявить?

— Ну что еще? — пожал плечами Утяев. — У нас, знаете, это за баловство принимают…

— Что значит баловство?

— То есть, я хотел сказать, болтают языками, а по-серьезному как-то мало… э-э-э… говорят.

— Народ не напуган?

— Что вы! — замахал руками Утяев, видя, что ПОП не угрожает ему больше светящимися ладонями. — Что вы! Шутят, посмеиваются. Вот и все. Как говорится, э-э-э… другими проблемами живем.

— Ваши другие проблемы нас не интересуют, — сказал ПОП.

Голос у ПОПа стал мягче, и Утяев наконец пришел в себя.

— А можно вам задать вопрос? — спросил он. Маленький директор утвердительно кивнул головой, когда ПОП перевел ему просьбу Утяева.

— Скажите, почему вас так волнуют летающие объекты? А? — спросил Утяев.

Маленький директор коротко вскрикнул, и ПОП тут же сказал:

— На этот вопрос мы можем ответить только с разрешения нашей матушки…

Утяев понимающе кивнул головой, хотя не понял, кто такая эта матушка.

ПОП забрал со стола черную папку и в одну секунду исчез, провалился вниз. Под ногами у Утяева щелкнул люк.

Маленький директор жестом пригласил Утяева к выходу.

Когда лифт тронулся, желтый солдатик, оказавшийся в лифте вместе с Утяевым, сказал:

— Устраивайтесь, папаша, поудобнее. Сейчас полетим.

— Но это же лифт! — удивился Утяев.

— Что из этого? У нас все летает. Любой ящик, любая коробка, если, конечно, в днище вмонтирован ДДМ.

— Что такое ДДМ?

— Дальнодействующий магнит.

Утяев вздохнул, он устал от бесконечных сюрпризов, которые ему здесь преподносят. Его угнетала мысль, что ни с одним интересным человеком пока не встретился, будто ничего и нет в этом городе, кроме чудо-техники. Душевная усталость усиливалась еще и тем, что он, как это выяснилось, не мог влиять на ход событий, — за него решали, планировали и вдобавок заставляли отвечать на вопросы, которые его ставили в тупик.

Он вздохнул: «Ну что ж, полетим».

Тут он заметил, что у сопровождающего его солдатика маленькие белесые бакенбарды. «Особо важный солдатик», — подумал Утяев и вслух сказал:.

— Вы хорошо говорите по-русски.

— Я буду вашим переводчиком на заседании УК-5.— И, заметив вопросительный взгляд Утяева, пояснил: — УК-5 — ученый комитет пятого ранга.

— А сколько всего рангов?

— Пять.

«Ого-го», — подумал Утяев и сел наконец на лавочку, как раз напротив зеркала, вмонтированного в стенке лифта.

На Утяева смотрел усталый круглолицый мужчина с седыми висками. Он покачал головой, как бы говоря: «Бедняга ты бедняга».

Лифт между тем уже летел. Дверцы механически защелкнулись на две белые скобы, и на стенке рядом с Зеркалом вспыхнул экран. Там были только облака.

— А кто управляет полетом? — спросил Утяев, не найдя в лифте никаких рычагов и кнопок.

— Полет запрограммирован. Не волнуйтесь.

Утяеву представилась летящая над городом неуклюжая коробка, которая в любую секунду может столкнуться с другой такой же коробкой (их наверняка тут сотни в небе), и ему стало не по себе.

— Неужели мы не могли поехать на такси?! — скорее воскликнул, нежели спросил, Утяев.

— Что такое такси?

— Такси?.. Такси — э-э-э… машина общего пользования, автотранспортер… У вас есть такси?

— Это транспорт для бедных. Он называется ОДП — общедоступное передвижение.

— Вот, пожалуйста. Следующий раз я поеду на ОДП.

— Зачем? — удивился солдатик с баками. — Вы потеряете много времени. А время — это чистый капитал. Такие люди, как вы, за минуту могут заработать миллион.

Лифт в полете чуть раскачивало. Утяев окончательно оробел.

— Нет, нет, — возразил он, стараясь придать своему голосу побольше твердости. — Я больше… э-э-э… не полечу, как хотите…