Борис Долинго - Прерванный полёт

Внутренний голос молчал, поперхнувшись, а посему Евгений сам сказал себе, что, по-видимому, у него что-то с головой. Возможно, бывшая супруга была права, называя Карлина психом.

- Вы кто? - борясь с неожиданной сухостью во рту, сипловато спросил Евгений.

Молодой человек посмотрел прямо на него каким-то уж слишком умудрённым взглядом и усмехнулся одним уголком рта.

- Хороший вопрос, Евгений Витальевич. Главное, по существу и очень оригинальный.

- Погодите... - Карлин помотал головой, зачем-то озираясь вокруг. - Я же... Нет, крыша едет, что ли? Я что, так тут и сидел?...

- Отнюдь! - Незнакомец покачал головой, чуть поглаживая подбородок. - Вы реально сиганули со своего шестнадцатого этажа.

- Но тогда как...

- Вы оказались снова тут? Надеюсь, следуя формальной логике, вы понимаете, что благодаря моему вмешательству. Предвидя кое-какие вопросы с вашей стороны, скажу, что если бы вы были законченным самоубийцей, я не стал бы устраивать эту промежуточную встречу. А так, поскольку вы самоубийца не законченный, колеблющийся, обладающий значительным остаточным потенциалом, да ещё совершивший своё деяние под воздействием вещества, не вырабатываемого вашим организмом, коим является алкоголь, я обязан провести с вами нечто вроде беседы и предоставить вам варианты действий на выбор.

Карлин тупо смотрел на него, а потом покосился в коридор на входную дверь. На грабителя гость не был похож совершенно.

- Нет-нет, как вы понимаете, дверь заперта, всё в порядке, - поспешил заверить молодой человек.

- Как же вы сюда попали? - без обиняков спросил Евгений.

- Способов великое множество, но, поскольку у вас было открыто окно на лоджии, то попал вместе с вами через лоджию. Поверьте, без необходимости у меня даже нет возможности прибегать к излишним чудесам.

- А бутылка где? - задал новый гениальный вопрос Карлин.

Молодой человек пожал плечами под дорогим пиджаком.

- Да там же, где вы её и оставили. Сходите и посмотрите.

Карлин машинально кивнул и не слишком хорошо сгибающихся ногах пошёл через комнату на лоджию.

- Сейчас я вернусь, а на кухне никого не будет, - пробормотал он себе под нос.

Его почему-то начинал бить лёгкий озноб, а внутренний голос стойко молчал, словно никогда и не просыпался.

Почти что опустевшая бутылка и стакан с водой стояли на большом ящике, служившем на лоджии столом. "Ничего себе, - с удивлением подумал Евгений. - "Неужели я столько успел вылакать?"

Осторожно подойдя к окну кухни, которое выходило прямо на лоджию, он заглянул внутрь. Молодой человек по-прежнему сидел на табуретке. Словно почувствовав взгляд Карлина, он повернул голову и легонько помахал пальчиками. Евгений ещё какое-то время смотрел на него через стекло, а потом собрал питейные принадлежности.

- Будете? - напрямик спросил он, возвратившись на кухню и кивая на остаток в бутылке.

- Мне практически ничего не запрещается, почему бы нет? Только давайте обновим сию выпивку...

Он протянул руку, и Карлин даже не успел заметить, как на столе вместо скромной поллитровки местного ликёроводочного завода оказалась бутылка "Танкверей Стерлинг". Такую водку Евгений пил один раз в жизни - на юбилее старого приятеля, очень преуспевающего бизнесмена.

Карлин почему-то тут же посмотрел на свою тарелку с огурцами и не ошибся - тарелка превратилась в просторное блюдо со множеством маленьких бутербродов-канапе, каждый из которых напоминал ювелирное изделие.

- От вас серой не пахнет? - поинтересовался Карлин, наклоняясь к молодому человеку и втягивая воздух ноздрями; серой не пахло.

- Волшебство? - уже удручённо спросил он.

- Нет, вовсе нет.

Карлин понюхал ещё раз:

- А одеколон-то какой? "Хуго Босс"?

- Обижаете, - чуть пожал плечами гость, аккуратно сворачивая пробку с бутылки, - это куда лучший одеколон.

Евгений помотал головой:

- Слушайте, давайте, всё-таки, объяснимся. В этой ситуации ко мне мог придти только дьявол. Вы - это он? Мефистофель - это вы?

Молодой человек усмехнулся тепло и совершенно по-людски:

- Если вам удобно считать так, то - пожалуйста. Суть не в этом.

- Что же, значит, религии, правы?

- О-о! - На лице гостя появилась гримаса то ли сожаления, то ли брезгливости. - Когда я нахожусь здесь, все мои знания, по большому счёту, сильно ограничены, но могу сказать, что любая религия - искажение сути вещей до неузнаваемости. Дело в том, что в течение многих лет кое с кем из людей, как, например, с вами, мне приходится встречаться. Так было и много веков тому назад, и отсюда пошли все искажения сути, выражающиеся в возникших религиях. Что делать, видимо, издержки технологии, но это также не имеет значения.