Ольга Шлыкова - Найти бога

— Что такого могло случиться, что Рена, второй раз за неделю нарушает регламент, только чтобы поговорить с тобой?

— Не знаю, дед. Словно зеркало треснуло. После событий с Лайзой, я сам не свой. Даже мысли о Рене меня раздражают. И я понятия не имею, как себя поведу при встрече. Раньше я об этом не задумывался, просто радовался, что мы встретились, всё было само собой. А теперь мысли всякие лезут, что я ей скажу и тому подобное. Словно мне есть, что скрывать от неё.

— А скрывать, в самом деле, нечего?

— В том то и дело, что было нечего. До сегодняшнего утра.

— А что случилось утром?

— Ты же знаешь, я ночевал в лаборатории Мэя, чтобы утром принять участие в его эксперименте. Когда он разбудил Лайзу, и она вдруг потеряла сознание, я словно ошалел, от нежной страсти, и разревелся, как маленький. Потом Лайза пришла в себя, доктор Ден выпроводил меня, чуть не силой. Я не хотел оттуда уходить! Накануне Вейс рассказал мне, что Лайза очень сильно меня любит. Из-за этого они расстались. Но это не была реакция на сообщение Артура, что-то неуловимое происходит со мной уже давно. Пожалуй, со дня, когда мы подумали, что она погибла при обрыве троса подъёмника. А разобраться в собственных чувствах времени не хватает. Знаю, что всё равно придётся наводить порядок в сердце. Но пока — не могу! Рена видимо обижается на меня, а как я скажу: "Погоди, Рена, я должен решить, кого я люблю на самом деле, тебя или Лайзу!"

— Да, Таян, похоже, ты влип в любовный треугольник! Кстати, Дункан пережил нечто подобное в молодости.

— Отец? И что же это было?

— Не знаю, вправе ли я тебе рассказывать, ведь я в курсе событий только потому, что пристально следил за твоим отцом. Он мне ничего не рассказывал, мы познакомились гораздо позже, когда они с Блюмом пришли работать на Американскую палубу.

— Расскажи, вдруг, это пример для меня.

— Ладно, только ты меня не выдавай. Когда Дункан окончил Курсы Совета, он уже был помолвлен с твоей матерью. Вопрос о месте работы не стоял. Тогдашний руководитель аналитиков не мог дождаться, когда они с Блюмом отучатся и, наконец, приступят к работе в его лаборатории. Они проходили у него выпускную практику. Старый Норманн, не был членом клуба шестнадцати, и торопился ввести в курс дела этих талантливых парней. Его внучка Габи, в последние годы помогала ему в лаборатории, она была его глазами, Норманн начал слепнуть. Вот в неё то и влюбился твой отец. Мы с Веем, наблюдали со стороны и очень переживали, чем может закончиться эта история. Их с Габи любовь была красивой, но короткой. Она не захотела разрушать отношения Дункана и Лины. После смерти Норманна больше ни разу не показалась в лаборатории. Капитан позволил ей работать на нижних палубах. Потом Дункан и Лина поженились, родились вы с Эрной и всё пошло своим чередом.

— А где сейчас Габи?

— Ты что, хочешь посмотреть на неудавшуюся любовь своего отца?

— Ну, можно и не смотреть, просто интересно, как сложилась её жизнь после любви.

— Как ты красиво выразился — жизнь после любви. Да ты романтик! Но все, в общем, просто. Габи ваша соседка. Ты называешь её фрау Вейс.

— Мать Артура! Не может быть! Они каждую субботу пьют с мамой чай и играют в бридж! У них ещё две приятельницы по бриджу фрау Хельга Фальк, и миссис Лора Картер! А фрау Габриэла Вейс, кажется, работает вместе с мамой. Точно! Она Хранитель отдела европейской флоры. Её муж давно умер.

— Не умер.

— Как не умер? А где же он?

— Зря я завёл этот разговор. Придётся выбалтывать тебе все станционные сплетни тридцатилетней давности. Она не была замужем. Никто не знает, кто отец Артура.

— Так может быть, это мой отец и мы с Артуром братья?

— Не торопись с выводами. В базе Вея хранятся образцы крови всех жителей Станции. И однажды Вей нашёл отца Артура — на девяносто девять целых и девять десятых процента.

— И?

— Что, и?

— Кто он?

— Не Дункан это точно. Сам понимаешь, что я не из любопытства просил Вея делать сравнительные анализы ДНК. А кто отец Артура, это тайна Габриэлы. И я не могу тебе её вот так запросто рассказать. Я знаю, когда и при каких обстоятельствах был зачат Артур. Поэтому понимаю Габи, столько лет хранящую свою тайну.

— Ну, дед, прямо тайны мадридского двора!

— Скорее станционных палуб. Обрастаем историями! Кстати об истории. Будет нам история, если до вечера не приготовим ролик о Станции. Вей, ты собираешься с нами работать, или так и будешь подслушивать?

— Фи, Мадук. Я просто вежливо дожидался окончания вашего разговора. Можно подумать вы сказали что-то новое для ЦКС.