Валерия Аальская - Головастик

Он тоже играл на наших глазах спектакль одного актера во имя чести своего Дома — играл старательно, безукоризненно, но без души.

— Впрочем, я не собираюсь заниматься этим всю жизнь, — с ожесточением произнес Аластор. — И раз уж у нас об этом зашел разговор… Я хочу основать компанию, которая будет заниматься анонимной помощью людям, не прошедшим Контроль — не перебивай, да, работы много, это сложно, но возможно — создание пансионата можно провести под словами "содержание в особых условиях", которые стоят в законе о Контроле. Содержание будет платным — не слишком большая, подъемная сумма, которую работящий человек сможет выплатить за себя сам. К тому же десятая часть из отвергнутых Контролем людей обладают повышенным коэффициентом интеллекта, и среди этих людей наверняка найдется хоть одна великолепная жемчужина — а все патенты будут принадлежать нам! Во-первых, это довольно прибыльное дело — я рассчитал несколько моделей, потом покажу; это дело требует вложения на первых порах около двадцати шести миллиардов — на строительство, на персонал, на легализацию, но при сумме содержания в двести пятьдесят тысяч в год с человека, с учетом покрытия текущих расходов, все окупается уже через пять-семь лет. Расчеты очень приблизительные, сам понимаешь. Во-вторых, это идейная составляющая, возможно, кто-то из этих обреченных людей поможет человеку забраться на иную ступень развития… И, наконец, в-третьих — мне надоел этот чертов Контроль, каждый год уносящий жизни тысяч людей! А с тем, что нам надоело, стоит хотя бы попробовать бороться, верно?..

Я слушал эти титанические планы и чувствовал, что у меня волосы встают дыбом.

— Ал… по-моему, ты немного замечтался… Первое, и самое важное: где ты возьмешь свои расчетные двадцать шесть миллиардов?!

— Если продать все, что у меня есть, или взять кредит под залог недвижимости, то я могу найти двадцать, а если очень постараться, то и все двадцать шесть. Видишь ли, в том, что ты почти наследник, есть свои преимущества… например, небольшое имение в личном Куполе на Венере, наследство моего прадеда. Распоряжаться им я пока не имею права, но оно, сам понимаешь, стоит никак не меньше тридцати: личный Купол — вещь привлекательная. Продавать его я, честно говоря, очень не хочу, потому что после этой сделки мне негде будет жить, но если другого выхода не останется…

— Ал, ты сумасшедший. Вот так, с бухты-барахты…

— Я не собираюсь принимать такие решения с, как ты выразился, бухты-барахты, успокойся, я не такой дурак. У нас как минимум два года на подробную проработку, а скорее гораздо больше. Нужно составлять полный план, рассчитывать этапы строительства, зарываться в талмуды с нашими законами, а лучше — нанимать толкового и рискового юриста…

— Вот-вот, работы непочатый край, но ты не боишься трудностей, верно?.. — с сарказмом произнес я.

— Черт побери, но я-то хоть что-то пытаюсь сделать!..

Я кивнул и попытался свыкнуться с мыслью, что мой единственный друг — идеалист и любитель строить планы, которые ну никак не могут воплотиться в жизнь.

— Хорошо, а я-то тут при чем?..

Ал тяжело вздохнул.

— Видишь ли, как третий в Доме, я вполне официально буду входить в большой Совет после совершеннолетия. Для такого проекта связи в Совете нужны, тем более что с легализацией будут большие проблемы… Но мне нужна поддержка Дома Фииншир, хотя бы одного его представителя.

— Ты обратился не по адресу. Глава Дома — мой отец, его наследник — Марк…

— …а третий, после смерти деда — ты.

— С чего бы это?..

— Билл — прямой подчиненный твоего отца, он не имеет права входить в Совет по формальным причинам. Каролл уже представляет в Совете другую компанию, он работает на Дом Лонгов. Твои старшие сестры все входят в другие Дома. Остаешься ты. К тому же после позавчерашней наглядной демонстрации твоих организаторских способностей…

Я фыркнул. С учетом того, что всей подготовкой занимался Даниан, мне это похвала казалась незаслуженной.

— Отец ни за что не согласится.

— Ха! Думаешь, у него будет выбор?..

Я усмехнулся и мрачно уставился на виноградный лист.

Я никогда всерьез не задумывался о своем будущем — всегда выходило, что все действительно важные решения за меня принимал кто-то другой. Меня избавили от выбора; я исполнял то, что мне было сказано, и жил той жизнью, какая мне предназначалась. До вчерашнего дня я вообще не предполагал, что от моего мнения и моего хладнокровия может что-то зависеть.