Юрий Бурносов - Революция 1. Японский городовой

– Здравствуйте, господин, – сказал стоящий возле греческого заведения человек. Гумилев учтиво ответил и тут же обнаружил, что перед ним – его давний знакомый по Джибути, Мубарак, которого он волею случая спас от грабителей и, видимо, от смерти.

– Вижу, вы узнали меня, – сказал Мубарак. – Пойдемте внутрь, я с дороги и выпил бы кофе.

Они вернулись за столик, грек принес старику кофе.

– Какая неожиданная встреча, – сказал Гумилев.

– Я же говорил, что она произойдет, – заметил старик. – Вы, верно, снова путешествуете?

– Да, собираюсь в Харар. Мои спутники спят в вагоне поезда, мы приехали на нем и теперь вот ждем, пока починят дорогу… А вы?

– Я пришел с караваном одного моего знакомого купца. Он пошел дальше, а я вот остался здесь.

– По торговым делам? – улыбнулся Гумилев, памятуя их прошлую беседу в Джибути.

– Можно сказать и так, – улыбнулся в ответ Мубарак. – Храните ли вы мой скромный подарок?

– Да, и более того, он мне дважды спас жизнь.

– Вот как?! – удивился старик.

Гумилеву пришлось рассказать Мубараку о том, что произошло в деревеньке галласов во время визита туда негуса Менелика, хотя негус и просил об этом умалчивать. Старик, казалось, не придал большого значения самой истории с металлическим скорпионом, спасшим своего хозяина; куда сильнее заинтересовали его слова Менелика. Он даже попросил повторить, что именно сказал негус.

– Он сказал: «Это очень странный подарок, я даже не знаю, добром или злом отплатил тебе спасенный». И заметил, что я пойму это со временем.

– Негус негести – умнейший человек, – задумчиво сказал Мубарак.

– Может быть, вы тогда расскажете мне, что такое этот скорпион? Я же вижу – это не просто фигурка из металла.

– Вы же исследователь и поэт, господин Гумилев. Неужели поэту и исследователю не интересно узнать все самому, как советовал мудрый негус? И еще – неужто вы подумали, что я желал вам зла? Вы все-таки спасли мне жизнь.

Гумилев молчал.

– Я могу сказать, что сам знаю о скорпионе чрезвычайно мало. Но вам он, несомненно, пригодится. Вы – человек, которому нужна удача, причем удача в добрых делах. А уж как обернется эта удача и как обернутся добрые дела – это уже неведомо никому.

– Благими намерениями вымощена дорога в ад, не так ли? – хмыкнул Гумилев.

– Я знаю это выражение, но здесь оно не совсем подходит. Мы же не знаем, в ад ли ведет эта дорога, и есть ли вообще ад… Вы сказали, что держите путь в Харар?

– Да, а потом – дальше.

– Дальше – места странные и, я бы сказал, довольно опасные. Вы смелый человек, господин Гумилев.

– Я так не считаю, господин Мубарак. Во время описанных мною событий я пару раз едва не намочил, простите, штаны.

– Но ведь не намочили?! – хитро подмигнул старик. – Кстати, будете в Хараре – навестите тамошнего правителя. Дадьязмач Тафари Маконнын – человек, которого ждет большое будущее. Я слышал о таком предсказании. Сейчас он совсем еще молод, но молодость – порок, который проходит сам собою и весьма быстро. И опасайтесь демонов.

Гумилеву показалось, что он ослышался.

– Что вы сказали?

– Я сказал: опасайтесь демонов, – самым серьезным тоном повторил Мубарак. – Пустынные места всегда опасны тем, что там могут обитать демоны.

– Это сказки, – улыбнулся Гумилев. – Демонов никто не видел.

– Кто же мог увидеть их в пустынных землях? На то это земли и пустынны. Там никто не живет.

– Но путешественники…

– …А кто вам сказал, что они оттуда возвращаются, чтобы затем рассказывать?! – спросил старик.

Наутро выяснилось, что размытый дождями путь до сих пор не исправлен, больше того – на его починку потребуется минимум восемь дней. Желающим предложили вернуться в Джибути, с чем и согласились все, кроме Гумилева, Сверчкова и турецкого консула. Соображения были совершенно меркантильными: на станции Айша жизнь стоила много дешевле, чем в Джибути. Мозар-бей остался из чувства товарищества, кроме того, у всех троих была смутная надежда каким-нибудь образом добраться до Дире-Дауа.

Вчерашняя встреча с Мубараком так и закончилась непонятным разговором о демонах, населяющих пустынные земли, и Гумилев решил своим спутникам ничего не рассказывать.

На другой день из Джибути прибыл поезд с инженерами и чернорабочими для починки пути. С ними же приехал и курьер, везущий почту для европейцев, живших в глубине страны. К этому времени уже выяснилось, что путь испорчен на протяжении восьмидесяти километров, но что можно попробовать проехать их на дрезине. После долгих препирательств с главным инженером удалось достать две дрезины: одну для людей, другую для багажа. С компанией Гумилева поместились ашкеры-охранники и пресловутый курьер.