Ллойд Биггл-младший: Кто в замке король?

Нечего сомневаться, что и для оркестранток Лефарн стал самым лучшим гурантом в Зваале.

Беспорядочной кучкой прошли стражники; на их желто-коричневых мундирах красовались медные пуговицы, надраенные до блеска, которому не суждено было продержаться и до обеда. Стража устроилась в маленькой будке в центре рыночной площади. Призванные блюсти порядок, который никто никогда не нарушал, они от безделья взялись за бутылку и самозабвенно предавались пьянству.

Наконец, когда толпа покупателей постепенно начала убывать, на рынок вползла жирная туша Окстона. Тогда, в первые дни на Зваале, заступничество доброго шута буквально спасло Лефарну жизнь. Смертность среди агентов на новых планетах была удручающе высока: не каждый мог выжить в непривычных условиях, а тем более - быть принятым обществом.

Лефарн сторицей отплатил Окстону за покровительство. Когда тот болел или страдал тяжким похмельем, Лефарн ухаживал за ним и не позволял тратить деньги до тех пор, пока Окстон не начинал их зарабатывать.

В тот день спрос на фрукты оказался выше обычного, и Лефарн рассчитывал освободиться пораньше. Однако непредвиденное событие смешало его планы. Гражданин, которого он хорошо знал - пожилой торговец, неизменно носивший желтый пояс и шарф, - нагнулся, вырвал из мостовой булыжник и швырнул его в убежище стражи. Будка стояла близко, но булыжник оказался слишком тяжелым для престарелого возмутителя спокойствия. Камень упал в метре от строения и, подпрыгнув, с глухим стуком ударился в дверь.

Стражник с пьяным любопытством выглянул из окна. Случившееся выходило за границы его понимания, поэтому он отвернулся и проворонил два камня, нацеленных много лучше. Один булыжник попал в дверь, другой влетел в открытое окно и угодил нетрезвому стражу между лопаток.

Прежде чем стража успела сообразить, что происходит, на будку обрушился камнепад. Блюстители порядка укрылись за стульями; видимость служения долгу сохранял лишь капитан.

Обстрел скоро стал ослабевать - но лишь потому, что кончились боеприпасы.

В этот момент Лефарн неосторожно сыграл небольшую роль в этом самом неправдоподобном из всех восстаний. Безуспешно попытавшись вытащить из мостовой очередной булыжник, один из бунтовщиков выпрямился, и взгляд его случайно упал на тележку Лефарна. Он протянул Джедду горсть монет.

– Беру все.

Лефарн мудро решил не пересчитывать деньги, пока не окажется на безопасном расстоянии от поля битвы. Когда, много позже, он наконец взглянул на монеты, то обнаружил, что случайное участие в революции принесло ему неплохую прибыль.

Покупатель разделил фрукты со всеми желающими, а Лефарн без промедления привел своего тваля в движение и погнал через толпу к дальним воротам рынка. Однако, достигнув их, агент заколебался.

Шум восстания у него за спиной нарастал. Любой гурант, обладающий хотя бы зачаточным инстинктом самосохранения, подхватил бы свое добро и унес ноги. Лефарн поступил бы точно так же, будь он в действительности гурантом. Однако Джедд понимал: миссия Бюро на Нилинте под угрозой. Насколько ему известно, он единственный агент в этом секторе. Другого случая могло не представиться еще лет десять, если не сто. Долг повелевал ему не спасать свою шкуру, а сделать как можно более подробную запись восстания.

Мимо пробежал его собрат, гурант, тоже поспешая к воротам. Лефарн окликнул его:

– Эй, Лоар! Закинешь мою тележку и тваля ко мне домой, ладно?

– Договорились, - охотно согласился Лоар.

Он задолжал Лефарну гораздо больше, чем просто дружеская услуга, и рассчитывал увеличить долг. Лоар кинул свою тачку в тележку Лефарна, подстегнул тваля и скрылся в воротах.

А Лефарн повернул обратно, туда, где гремело восстание. Он не ждал от судьбы никаких перемен. Он просто собирал информацию для отчета. Поскольку он еще не видел, что происходит на другой стороне рынка, а пробраться туда через толпу не представлялось возможным, Лефарн свернул в сторону от дальних ворот и окольным путем, через узкие улицы, застроенные ветхими деревянными домишками и блеклыми магазинчиками, вышел на широкую улицу, ведущую к главным воротам рынка.

Здесь толпа была еще гуще, а гам сильнее. Лефарн дернул плечами, как бы стряхивая с себя желание оказаться подальше. Затем получил в подарок флаг, прикрепил к нему камеру и начал запись, протискиваясь через толпу к воротам рынка и телеге, где были привязаны городские чиновники. Ну, а потом и произошел тот удивительный поворот событий, который сделал его одним из первых людей Звааля.