Леонид Кудрявцев - Закон оборотня

Я сказал чертенку:

– Подожди меня снаружи. Когда они выйдут, можешь вернуться.

Тот с сожалением оторвался от очередной пивной кружки, проворно выбрался из-за столика и потопал к выходу.

– Ну вот и отлично, – пробормотал Шеттер устраиваясь за моим столиком.

Сопровождавшие его наемники тотчас встали по бокам от хозяина. Впрочем, ближайшие три столика были свободны, и вояки, по-моему слегка расслабились.

– Что именно – отлично? – спросил я.

– Все. Все отлично. А особенно то, что ты сделал свою работу. Не так ли?

– Так, – сказал я.

– Ну, и где же он?

– Оборотень? – спросил я.

По моему, услышав это слово, один из телохранителей едва заметно вздрогнул. Он, похоже, имел представление каким противником может быть программа – оборотень.

Я подумал, что это странно. Неужели Шеттер не сообщил своим наемникам с кем им придется иметь дело? Впрочем, подобные штучки, похоже, в его духе.

– Итак, – вкрадчиво сказал Шеттер. – Где наша птичка свила свое гнездышко?

Я сделал глоток из своей кружки, и спросил:

– А тысяча инфобабок у тебя при себе?

– Ах да, чуть не забыл, – улыбнулся Шеттер.

Вытащив из кармана пачку купюр, он протянул их мне. Взяв деньги, я положил их на столик, перед собой и спросил:

– Ты намерен его убить?

– Я мог бы сказать, что это не твое дело, – промолвил Шеттер. – Однако, отвечу. Да, я хочу его убить. И чем скорее это произойдет, тем лучше.

– Чью личину ты заставил его принять во время первой вашей встречи? – спросил я.

– А вот это уже точно не твое дело, – сказал Шеттер. – И лучше бы тебе в него не соваться. Понимаешь?

Я кивнул.

Еще бы. Так он мне и скажет. Хотя, голограмма у меня осталась. Если Глория пожелает, она сможет установить кого так ненавидел мой клиент. С ее связями это несложно.

– Ну, так где я могу найти своего противника? – снова спросил Шеттер.

– В резиденции старосты.

– А он не мог за последние полчаса перебраться куда-то в другое место.

– Нет, – ухмыльнулся я. – Он теперь староста этого китайского кибера. И в соответствии со своим статусом, должен почти все время находиться в резиденции.

– А предыдущего старосту он значит убил?

– Конечно.

– Какова достоверность этих сведений?

– Перед тем как подать тебе сигнал, я с ним разговаривал. Мы очень мило побеседовали.

– И зная, что тебе известно кем он является, оборотень тебя отпустил?

– У меня есть пластинка безопасности. Став старостой, оборотень вынужден выполнять законы кибера.

– Ах да, пластинка, – Шеттер машинально прикоснулся пальцем к своей собственной, висевшей на груди пластинке. – Удобная штучка, не правда ли?

– Еще бы, – сказал я, – Только, учти, если вы убьете оборотня сейчас, когда он стал старостой, твоя пластинка, а также пластинки твоих телохранителей, перестанут служить защитой. Обратно вам придется пробиваться с боем.

– О, да, – кивнул Шеттер. – Мне это известно. Моим телохранителям – тоже. Именно поэтому, у меня есть к тебе еще одно задание.

– Помочь вам выбраться из кибера, после того как вы ухлопаете оборотня?

– Нет, не надо. Если у нас, после схватки с ним, хватит сил устоять на ногах, мы уйдем сами. Если – нет, значит туда нам и дорога. Значит, никудышные мы бойцы, не имеющие права на жизнь.

Сказав это, он вполне добродушно рассмеялся.

И меня это удивило.

Мне почему-то казалось, что говорить нечто подобное он должен, ну конечно не с безумный физиономией законченного маньяка, но что-то жестокое, звериное в его лице должно было появиться.

Ничего подобного.

Передо мной сидел вполне довольный жизнью человек, и даже добродушно улыбался. Может быть, сказанное им было не более чем шуткой? Впрочем, так ли это, угадать я не мог. И поскольку Шеттер не был бродячей программой, а являлся посетителем, это не могло меня не поразить.

Я попытался представить какое лицо у него было, когда он «развлекался» со своими жертвами, и не смог. Впрочем, может быть этого не стоило и делать? И вообще, тем ли я сейчас занимаюсь? И есть ли у меня время на попытки угадать с каким выражением сидящий напротив меня садист медленно и с наслаждением убивал созданные Севеком Старом программы.

– Что за поручение? – спросил я.

И тут Шеттер перестал улыбаться. Мгновенно, словно надев другую личину. Нет, даже сейчас, живущее в нем безумие, не осмелилось выглянуть наружу, проявиться в выражении глаз, в движениях рук, в чертах лица. Просто, напротив меня, теперь сидел очень спокойный, трезво мыслящий, деловой человек.