Фрэнк Герберт - Операционный синдром

— Только двадцать восемь часов… — доктор огляделся.

— Это все, что я знаю, док.

Эрик посмотрел парню в глаза, словно изучая его. Томми заерзал под пристальным взглядом.

— Не смотрите на меня так! — Он пожал плечами. — У Пита тоже такой взгляд, что мурашки бегают, всегда уставится на человека; весь день сидит в своей машине, и ни звука оттуда. Я рад, что он уехал, — и парень снова пожал плечами.

— Ты скоро не будешь рад, — Эрик вручил ему монету.

— Да, — Томми попятился к лифту. — Жаль, что у вас не получилось с девчонкой, док.

— Подожди.

— Что?

— Мисс Ланаи не оставляла мне записки?

Томми сделал почти незаметное движение к внутреннему карману своего комбинезона. Натренированные глаза доктора заметили этот жест. Он шагнул вперед и схватил Томми за руку.

— Отдай ее мне!

— Послушайте, док…

— Отдай ее мне!

— Док, я не понимаю, о чем вы говорите.

Эрик близко придвинулся к парню и пристально посмотрел на него.

— Ты понимаешь, что произошло с Лос-Анджелесом, Лаутоном, Портлендом и другими городами, по которым ударил Синдром?

— Док, я… — глаза парня расширились.

— Отдай мне записку!

Томми залез свободной рукой под комбинезон, вытащил толстый конверт и вложил его в руку Эрику. Доктор отпустил парня. На конверте было неразборчиво написано: «Это докажет, что ты был не прав по отношению к Питу», и подпись: «Колин».

— Ты собирался оставить конверт у себя? — спросил Эрик.

Томми скривился.

— Любой дурак может понять, что это чертежи музыкрона, док. Они бесценны.

— Ты ничего не понимаешь, — ответил Эрик. — Они направились в Биллингэм?

— Да.

Прямая линия метро домчала Эрика в аэропорт за двадцать одну минуту. Он выпрыгнул и побежал к зданию, расталкивая людей. Аэропоезд рванулся в небо с дальнего конца взлетного поля. Эрик оступился, но удержался на ногах.

В здании он попал в поток людей, двигавшихся от билетных касс ему навстречу. Доктор подбежал к окошку кассы и склонился над прилавком.

— Когда следующий поезд до Лондона?

Девушка в окошке посмотрела на монитор.

— Вы опоздали. Он только что ушел. Следующий в двенадцать пятьдесят завтра днем, сэр.

— Но это двадцать четыре часа!

— Вы прибудете в Лондон в четыре пятьдесят вечера, сэр, — улыбнулась она и взглянула на его значок. — Немного опоздаете на чай.

— Это уже двадцать девять часов, целый час лишний, — Эрик схватился за край прилавка и наклонился к девушке. Затем он оттолкнулся от прилавка и отвернулся.

— Но ведь это всего лишь четырехчасовой полет, доктор.

Эрик снова повернулся к окну.

— Могу я нанять частный самолет?

— Простите, доктор. Надвигается электромагнитная буря; навигационный луч придется отключить. Я уверена, вы не найдете пилота, который согласится лететь без луча. Вы понимаете?

— Можно ли позвонить пассажиру на аэропоезд?

— У вас частное дело, доктор?

— Это чрезвычайная ситуация.

— Могу я узнать, в чем она заключается?

Эрик задумался на мгновение, посмотрев на девушку. В его мозгу пронеслось: «Та же проблема… Мне никто не поверит».

— Неважно, — сказал он. — Где здесь ближайший видеофон? Я пошлю сообщение на вокзал в Плимут.

— Вдаль по залу с правой стороны, доктор, — девушка вернулась к своим обязанностям, но затем взглянула на удалявшуюся спину Эрика. — Это какая-то медицинская проблема, доктор?

Он повернулся, в его кармане шелестел конверт. Эрик потрогал бумаги и вытащил их. Во второй раз с тех пор, как Томми передал ему конверт, он посмотрел на сложенные страницы с электрическими схемами, некоторые были подписаны: «К.А.». Девушка ждала, глядя на него.

Эрик убрал конверт в карман, в нем созрела решимость. Он посмотрел на девушку.

— Да, это медицинская проблема, но вы не сможете помочь.

Доктор вышел на улицу и направился к метро. Он подумал о Колин: «Никогда не доверяй неврастеничной женщине. Не следует разрешать гормонам себя гипнотизировать».

Эрик спустился в метро, прошел на скоростную линию, сел в первый вагон и обрадовался, найдя его пустым. Он достал конверт и во время всей поездки изучал его содержимое. У него не было никакого — сомнения: в конверте были страницы, которые Пит вырезал бритвой из описания музыкрона. Эрик узнал характерные каракули доктора Аманти.

Настенные часы в лаборатории показывали десять минут третьего после полудня, когда Эрик включил освещение. Он вырвал пустую страницу из блокнота и написал на ней карандашом: «Предельный срок — 16:00, воскресенье, 16 мая». Прикрепив этот листок кнопкой над верстаком, Эрик разложил схемы из конверта. Он осмотрел первую страницу.