Филип Дик - Порог между мирами

– Нет, черт побери! – загремел в громкоговорителях голос Сола.

– Ты должен, он же кандидат, – бросила Пэт, вставая. – Если он сам хочет с собой покончить…

– Если ты снова его отключишь, – хрипло проговорил Дэнвил, тоже вставая, – я обо всем расскажу публично. Расскажу, что ты им пользуешься как марионеткой!

Он решительно направился к выходу. В серьезности его намерений можно было не сомневаться.

– Лучше включи, Сол. Они правы – ты должен позволить мне говорить, – вмешался Брискин. Он не чувствовал злости, лишь раздражение. Ему хотелось только одного – закончить свою речь. – Ну же, Сол, – тихо сказал он. – Я жду.

В операторской члены партии начали совещаться с Солом Хаймом.

– Он сдастся, – сказала Пэт Джиму Брискину. – Я знаю Сола.

Лицо ее не выражало никаких эмоций. Ситуация Патриции не нравилась, но она старалась этого не показывать.

– Ты права, – кивнул Джим.

– Но ты просмотришь запись, Джим? – спросила она. – Ради Сола. Чтобы быть уверенным, что ты сказал именно то, что хотел.

– Само собой, – ответил Джим. Он все равно собирался это сделать.

Из громкоговорителя раздался голос Сола Хайма:

– Черт бы тебя побрал, черномазый!

Джим Брискин, скрестив руки на груди, улыбался.

Красный огонек главной камеры вспыхнул снова.

После выступления пресс-секретарь Дороти Гилл поймала своего шефа в коридоре.

– Мистер Брискин, вы меня вчера просили выяснить, жив ли еще Бруно Мини. Так вот, он жив. – Мисс Гилл заглянула в блокнот. – Бруно Мини занимается закупками сухофруктов в Сакраменто. Похоже, он забросил свою деятельность по орошению планет, но не исключено, что ваша речь побудит его вернуться на прежнее поприще.

– Не уверен, – сказал Брискин. – Ему может не понравиться, что какой-то цветной подхватил и распространяет его идеи. Спасибо, Дороти.

К Брискину подошел Сол Хайм, качая головой.

– Джим, у тебя нет ни капли политического чутья.

– Возможно, – пожал плечами Брискин.

Настроение у него было ниже среднего, но, так или иначе, речь была записана, и ее сейчас передавали на спутник ЛРП. Сам Брискин ознакомился с записью довольно поверхностно.

– Я слышал, что говорила Дотти, – сказал Сол. – Теперь станет известно, кто такой на самом деле Мини, и это добавит нам проблем. Кстати, как ты насчет того, чтобы выпить?

– Согласен, – ответил Джим.

– Можно мне с вами? – спросила Патриция, подходя к мужу.

– Само собой, – кивнул Сол, обнимая жену. – Отменная выпивка с чудесными освежающими пузырьками. Как раз то, что любят женщины.

Выйдя на улицу, они увидели двух пикетчиков с транспарантами, на которых было написано:

ОСТАВИМ БЕЛЫЙ ДОМ БЕЛЫМ! СОХРАНИМ ЧИСТОТУ АМЕРИКИ!

С минуту пикетчики, оба белые, таращились на кандидата в президенты и его свиту, а те, в свою очередь, наблюдали за пикетчиками. Никто не произнес ни слова. Репортеры щелкали камерами, запечатлевая немую сцену. Потом Сол и Патриция, а за ними и Джим Брискин двинулись дальше. Пикетчики остались позади.

– Подонки, – подытожила Пэт, когда они уселись за столиком коктейль-бара напротив телестудии.

– Такое уж у них призвание, – сказал Джим Брискин. – Видимо, Бог их создал именно с этой целью.

Подобные демонстрации его не слишком волновали. В той или иной форме они являлись неотъемлемой частью его жизни с тех пор, как он себя помнил.

– Шварц ведь согласился не касаться во время выборов вопросов религии и расы, – не уступала Пэт.

– Билл Шварц – да, – ответил Джим Брискин. – Но Верн Энджел – нет. И это он возглавляет Движение за чистоту, а не Консервативно-демократическую партию США.

– Мне прекрасно известно, что КДП платит немалые деньги, чтобы поддерживать чистовиков на плаву, – пробормотал Сол. – Иначе они бы и дня не протянули.

– Не согласен, – возразил Брискин. – На мой взгляд, в любой момент может возникнуть враждебно настроенная организация, вроде чистовиков, и всегда найдутся люди, которые ее поддержат.

Лозунг чистовиков был вполне конкретным – они не хотели черного президента. И это было их право – одни поддерживали их требования, другие нет. Вполне естественная ситуация. «Зачем притворяться, будто расовой проблемы не существует? – спрашивал себя Брискин. – Существует, конечно. Я негр. Верн Энджел прав». Оставался вопрос, насколько большой процент электората разделяет взгляды чистовиков. Сами по себе они нисколько его не задевали, да и просто не были на это способны – слишком многое ему довелось испытать, играя в течение стольких лет роль клоуна в теленовостях. «Играя роль американского негра», – с горечью подумал он.