Андрей Курков - Пуля нашла героя (География одиночного выстрела - 3)

- Конечно хватит, что вы! - сказала она. Подошли к кассе. Добрынин заплатил, ив конверте осталось еще много денег.

- Вам завернуть покупку? - спросила девушка. .

- А можно я в нем пойду? - спросил народный контролер.

- Конечно, это же ваше пальто. Давайте я только ярлык срежу.

И она отвела его к стойке, на которой лежали ножницы, привязанные к чему-то веревочкой. Отрезала ярлык. Потом вдруг вскинула глаза на покупателя.

- Вы же шинель в примерочной забыли! - сказала: - Я вам сейчас ее заверну, чтобы удобней нести было. Подождите здесь!

Минуты через полторы-две она принесла упакованную в бумагу и перевязанную бечевкой шинель. Проводила Добрынина до выхода и пожелала ему доброго дня.

На улице Добрынин остановился. Настроение у него было странное. Он думал об удивительном гостеприимстве Киева, он начинал понимать, почему его дочь перебралась в этот уютный доброжелательный город.

А время приближалось к обеду, и решил Добрынин вернуться в гостиницу, ведь там же, на пятом этаже, через две двери от его номера был буфет.

Поднялся наверх тем же путем. И тех же мальчишек увидел. Они вчетвером сидели на тротуаре и чинили санки.

Добрынин подошел, посмотрел, в чем дело. Потом легко взял и вправил обратно в паз выскочившее железное боковое ребро санок.

- Спасибо, дядя! - сказал мальчик постарше.

- Ну а кто из вас военным хочет стать? - спросил народный контролер.

- Я! - ответил самый младший, тот, что часом раньше в Добрынина снежком запустил.

- А вы кем хотите стать? - спросил Добрынин остальных.

- Я пожарником. -А я,-сталеваром.

- Ясно, - Добрынин улыбнулся, потом повернулся к самому младшему, который военным хотел стать. - Как тебя зовут?

- Митя.

- Ну, Митя, вот тебе шинель, вырастешь - будешь носить!

* * *

В гостинице Добрынин перекусил, выпил чаю с теплым мягким бубликом. Отдохнул полчаса в номере, потом стал собираться. Достал адрес дочери, проверил вещмешок: все четыре книги "Рассказов про Ленина" были на месте.

Вышел на улицу.

- Извините, - обратился он к проходившей мимо женщине-милиционеру. - Вы не скажете, как отсюда вот сюда доехать? - и показал ей бумажку с адресом.

- Русановская набережная? - прочитала женщина в синей шинели. - Пойдемте!

Она отвела его на соседнюю улицу, с которой была видна колокольня. Потом дальше, мимо старинного двухэтажного дворца. Остановились на площадке на краю горы. Внизу лежал замерзший Днепр, а за ним ровной шеренгой стояли высотные белые дома.

- Вот она, Русановская набережная, - сказала женщина. - Если вон туда направо пойти, выйдете к станции метро. Три остановки до "Левобережной", а там пешком или на автобусе. А можете по льду, если не боитесь.

- А как на лед спуститься? - спросил Добрынин.

- Вот туда налево парком пройдете, а там дорожка вниз. Только осторожнее, а то скользко сейчас!

- Спасибо!

- А вы из какого города? - поинтересовалась женщина-милиционер.

Добрынин развел руками, пока искал ответ на вопрос. Потом сказал:

- Сейчас из Москвы, а вообще всю жизнь в разных местах, куда посылали... А дочь моя здесь живет.

- А-а, ну счастливо! - напутствовала женщина.

Спускаясь к Днепру, Добрынин два раза поскользнулся и один раз чуть не потерял вещьмешок, покатившийся вниз по частично обледенелой тропке. Но потом народный контролер вещмешок достал и дальше шел вниз уже осторожнее, проверяя каждый свой шаг и хватаясь за ветки голых зимних деревьев, густо разросшихся на склонах.

Остановился уже на берегу Днепра. Отдышался.

Перед ним снежной равниной простирались замерзшие просторы великой реки. А дальше, на горизонте, вставала серая из-за деревьев полоска острова, и из-за нее уже выглядывали некоторые дома Русановской набережной.

У самого берега лед был синеватым и истоптанным сотнями следов, разбивавшихся далее на несколько тропинок.

Добрынин поправил на себе новое темно-зеленое пальто, забросил еще раз вещмешок за плечо и пошел.

Под ногами похрустывал лед. Слева и справа виднелись окаменело сидевшие на своих стульчиках-ящичках рыбаки, все толстые из-за одетых двойных или тройных ватников.

Светило солнце, уже поднявшееся на самый верх морозного неба.

И приятная тишина, в которой только собственные шаги были слышны Добрынину, радовала слух.

То и дело оглядываясь назад, Добрынин замечал, как отдаляется только что покинутый берег.

Синяя ледяная тропинка виляла то вправо, то влево, словно обходила она какие-то опасные места.