Кэтрин Куртц - Скорбь Гвиннеда

- Она указала на тело отца, зримое даже сквозь небесное существо. - Мой труд не будет закончен, пока он не обретет свободу!

Существо словно удивилось, услышав такое, и, задумчиво склонив голову набок, поднесло серебряные чаши к груди; радужное облако по-прежнему мерцало у его ног.

- О твоих поисках мне известно, Дитя Земли, - промолвил наконец ангел. - И я знаю, кою ты ищешь. Но ты не можешь пойти за ним.

- Так это ты удерживаешь его в плену? - осмелилась спросить Ивейн.

- Не я. Дитя Земли, однако он пленен.

- Так могу ли я увидеть его?

- Сие не в моей власти, - Тогда позволишь ли ты мне пройти?

- Это слишком опасно для смертных - далее для твоей расы.

- Я знаю об опасности. Ты даровал мне ключ, чтобы я смогла все прочесть об этом? - воскликнула Ивейн. - Но он тоже смертный, и я знаю, что он так и не обрел свободы.

- Он сам выбрал свою судьбу, - возразило существо.

- Да, но он не знал точно, что именно он выбирает.

Позволь мне освободить его! Удерживать его бессмысленно.

Очень долгое время существо молча взирало на Ивейн; на прекрасном лице застыло безграничное сострадание. Глубокий взор его проникал в самое сердце, отрицая всякое притворство, обнажая все сильные и слабые стороны ее натуры.

Когда Ивейн показалось, что более она уже не сможет этого вынести хотя и отстраниться было бы немыслимо, - мерцающие глаза опустились к чашам.

Ивейн протянула руки, когда серебряные сосуды с мелодичным звоном качнулись к ней, и поймала в ладони нечто легковесное, почти неощутимое, словно паутина. Постепенно оно обрело очертания шелковистого кушака, однако так и не приняло единого цвета, продолжая мерцать в ее руках, ниспадая до самой земли, одновременно леденя и обжигая кожу...

Ивейн искательно заглянула существу в глаза.

- Прими сие в знак того, что ты миновала врата с моего благословения, молвил ангел. - Тебе надлежит отыскать Того, кто выше меня, и быть готовой заплатите Его цену. У тебя будет единственный шанс. Если ошибешься погибнешь безвозвратно, с тем, кого пришла спасти, и с теми, кто помогает тебе. Равно может стоите вам всем жизни, если ты устремишься вперед, не рассчитав силы, и не сумеешь дойти до конца. Лишь ты одна можешь пройти сим путем, но пострадаешь не одна, если потерпишь неудачу. Понимаешь ли ты это?

Кивнув, Ивейн прижала радугу к груди, опасаясь теперь лишь за Джорема с Квероном. Страха за себя больше не было.

- Я понимаю, - прошептала она, - Что я должна делать?

Вместо ответа, существо лишь попятилось с печальной улыбкой и исчезло меж Столпов в сверкающей вспышке света.

Ладно. Ответ был ей известен. Она и прежде знала, что придется пройти между Столпами Мощи и Милости, превратив собственную душу и плоть в Срединный Столп Равновесия. Лишь достигнув совершенной гармонии, совершенного равновесия, она может осмелиться предстать перед тем Высшим, о ком говорил ее наставник. Лишь тогда она сможет испросить помощи у той Силы, что удерживала ее отца между мирами.

Набросив радугу на волосы, подобно вуали, она приготовилась шагнуть между Столпами. Там клубился туман, но она не обращала на него внимания, устанавливая внутреннее равновесие. Туман объял ее холодом, едва она сделала первый шаг, а за ним и второй, и Ивейн охватило головокружение, но это быстро прошло. Сперва она ничего не могла разглядеть вокруг, но затем дымка начала таять...

Она стояла на краю бесконечной равнины под усеянным звездами небом. От мороза словно сам воздух потрескивал вокруг, но Ивейн не чувствовала холода. Вдали, у самого горизонта, что-то темное заслоняло звезды. Тень становилась все больше, по мере приближения, и все труднее было переставлять ноги.

Постепенно тень приняла очертания массивного дольмена - два огромных стоячих камня, и третий, лежащий поверх них. Чем-то это напомнило ей ниши между колоннами в кииле, и Ивейн решила, что, возможно, строителей вдохновлял именно этот образ. Она продолжала идти, и теперь с каждым шагом казалось, будто ей приходится двигать саму Землю под ногами, - и наконец она осознала, что приблизилась к самим Земным Вратам.

А за этими вратами лежало царство Архангела Земли, великого Уриила, в чьей власти лежали не только горы и пещеры, и скалистые уступы, но и все изобилие роста, и цикл смертей и возрождений плоти - ибо он был завершителем жизни и проводником в Мир Иной, где души ожидал последний суд.

Именно перед Уриилом надлежало ей предстать - перед Уриилом, который не явил ей свой лик, когда они устанавливали защиты круга, ибо он ждал, когда она сама придет к нему.